CC BY
69
ПРОБЛЕМЫ МОДЕРНИЗАЦИИ И ПЕРЕХОДА К ИННОВАЦИОННОЙ ЭКОНОМИКЕ
АГРОИНДУСТРИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В ИННОВАЦИОННОЙ ЭКОНОМИКЕ В УСЛОВИЯХ ВТО
Л.С. Бляхман,
главный научный сотрудник Санкт-Петербургского государственного университета, доктор экономических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ
Е.Г. Чернова,
проректор Санкт-Петербургского государственного университета,
доктор экономических наук
Агропромышленный комплекс России может стать локомотивом е, социально-экономического развития при условии формирования новой агроиндустриальной политики, учитывающей конкурентные преимущества и институциональные слабости российского АПК.
Ключевые слова: агропромышленный комплекс, агропромышленная политика, концентрация капитала в АПК, АПК в условиях вступления России в ВТО, ВТО
УДК 339.5(470) ББК 65.428
Введение
В статье обосновывается необходимость формирования инновационной агроиндустриальной политики, учитывающей роль АПК как социально-экологической основы национальной жизнедеятельности, а не только товаропроизводителя и источника трудовых и финансовых ресурсов. Исследование проблем глобализации АПК доказывает, что увеличение его финансирования не решает проблему без коренных институциональных реформ.
В последние годы в ведущих университетах США, странах ЕС и Азии издан ряд монографий, исследующих АПК не с отраслевых и узкорыночных, а с кластерных и социально-экономических позиций. В отечественной литературе институциональный анализ АПК провел А.В. Чаянов, а в последние годы — Л.И. Абалкин, И.П. Бойко, А.А. Маркин, Н.В. Пахомова, К.К. Рихтер,
Н.А. Сергеева, В.П. Казарезов и ряд других авторов.
Сущность и цели агроиндустриальной политики
Современная экономика состоит из межотраслевых товарных рынков, обслуживающих определённый класс потребителей. Именно потребители, а не производители, как это было при индустриальном капитализме, господствуют на рынке. Поэтому отраслевая структура, критерием формирования которой была общность сырья, технологии производства, оборудования, уходит в прошлое. Экономика товарных рынков существенно различается, поэтому на каждом из них формируется особая государственная политика [1]. Точнее, она уже перестаёт быть государственной, а базируется на согласовании интересов государства, бизнеса и общества (потребителей, экологов, профессиональных и научных сообществ), совместной разработке правовых норм и контроле за правоприменением (экономика конвенций).
Одним из важных товарных рынков является агропромышленный комплекс (АПК), включающий сельское, лесное и рыбное хозяйство, пищевую и частично лёгкую промышленность, соответствующие отрасли машиностроения, химической промышленности и инфраструктуры (аграрная наука, элеваторы,
склады, терминалы, специализированный транспорт, лизинг, страхование, кредитование и объединяющая их логистика). Современная транспортно-логистическая, коммуникационная и информационно-экспертная система связывают АПК в единый комплекс и коренным образом преобразуют его [2]. Глобальные и регионально-национальные сети поставок и создания стоимости включают маркетинг, производство, переработку, хранение, транспорт, оптовую и розничную торговлю.
Ещё начиная с 1980-х гг. в работах А.А. Маркина, И.П. Бойко [3] и других авторов, была показана необходимость управления АПК как единым комплексом, регулирования экономических отношений между отраслями и сферами АПК [4]. Американские экономисты представили модели, доказывающие интегрирующую роль транспорта в АПК [5]. Целесообразно переименование Министерства сельского хозяйства (МСХ), поскольку оно курирует многие секторы АПК за пределами базовой отрасли, рыбопромышленного и лесного комплексов.
АПК начинает конкурировать в производстве энергоресурсов с ТЭК. Развитие биодизельной отрасли делает биотопливо сопоставимым с нефтью [6]. Весьма важно организовать производство этого топлива не из зерна, а из растений, выращиваемых на бедных землях, непригодных для продовольственных культур.
Статистика приводит данные об удельном весе сельского и лесного хозяйства в ВВП, который неуклонно сокращается и составляет в развитых странах всего 2-5% (в ЕС — 2,1%). Однако в это число не входит АПК в целом. АПК России обеспечивает половину розничной торговли, с ним связана работа 30 млн чел. Однако в варианте «Стратегии-2020», подготовленном группой экспертов, агроиндустриальная стратегия даже не упоминается.
В США, Канаде, Аргентине, Бразилии, Израиле и других странах, лидирующих по производительности и наукоёмкости АПК, успешно развивается аграрная наука, генетика, биоинженерия, глубокая переработка сельскохозяйственного сырья. В США министерство сельского хозяйства бесплатно предоставляет налогоплательщикам услуги по прогнозированию погоды,
борьбе с сельскохозяйственными вредителями, генной модификации растений и животных и т.д.
В России комплексный мезоэкономический подход к аграрной политике до сих пор отсутствовал. Аграрная наука была переведена на рыночные рельсы и в условиях низкой платёжеспособности хозяйств утратила прежние позиции. Прежняя система госпоставок и потребкооперации была разрушена, а новая логистика не создана. Заготовками и экспортом зерна занимаются иностранные и офшорные трейдеры Glencore, Loins Dreifus, Carqill, каждый из которых экспортирует более 2 млн т в год.
Главная проблема российского сельского хозяйства — преобладание крупных агрохолдингов в отрыве от институциональной природы АПК. По данным Института конъюнктуры аграрного рынка более двухсот крупных агрохолдингов, контролируемых зарубежными ТНК и офшорами, владеют более 14,5 млн га сельхозугодий, в т.ч. 11,3 млн га пашни (10% ее общего объема) в наиболее плодородных районах. Они производят 20-25% сельхозпродукции и закупают, в основном за рубежом, основную часть тракторов, комбайнов, прицепной техники, средств химической защиты. Эффект масштаба, синергии, хеджирование рисков с помощью вертикальной интеграции и диверсификации, развитие собственной инфраструктуры, лоббизм, особенно при оформлении прав на землю, дает им несомненные конкурентные преимущества. Но при этом деградирует сельская цивилизация в целом. Этому способствуют монопольные посредники.
В 2011-2012 гг. крупнейший мировой зерновой трейдер Glencoe купил канадскую ТНК Viterra, а японский трейдер Marubeni — третью по обороту в мире компанию Cavilon Group (США). На российском рынке молочных продуктов и йогуртов (их душевое потребление в России составляет 8-10 кг в год по сравнению с 30-37 кг во Франции и Испании) сейчас господствуют крупнейший в мире производитель молочных продуктов DANONE, купивший российский Юнимилк, и Пепсико, который приобрел Вимбилдан. Рентабельность оптовой торговли продовольствием по данным ФАС в России составляет 10-25% (в ЕС — 5%), а розничной — 15-35% (в ЕС — менее 10%).
Как отметил Л.И.Абалкин [24], аграрная трагедия состоит в том, что в течение 90 лет АПК выступал источником ресурсов, а не органическим звеном национальной экономики. Это подорвало позиции крестьянства как социальной группы, обеспечивающей жизнедеятельность общества. В результате коллективизации к 1935 г. поголовье крупного рогатого скота сократилось с 7 до 1 млн, а овец — с 19 до 2 млн. В 1980-2004 гг. по данным Росстата число работников сельского хозяйства сократилось с 10,7 до 6,9 млн, их оплата по отношению к средней в экономике с 82 до 41%, Это позволило при сокращении посевной площади с 124,8 до 78,8 млн га, в т.ч. под зерновыми с 75,5 до 43,7 млн га, увеличить урожайность зерна с 13,8 до 18,8 центнеров с га, а рентабельность его производства — с 35 до 42%.
В развитых зарубежных странах политика направлена на развитие фермерских хозяйств в сотрудничестве с крупным бизнесом. Так, в Швейцарии преобладают не мегафермы, а хозяйства, где поголовье коров в условиях высокой механизации обслуживают 2-3 работника. Свежее (не пастеризированное) молоко от коров, которые пасутся на лугу, а не содержатся в стойле, реализуется через молокоматы. В 2000-х гг. валовая продукция сельского хозяйства в России выросла в 1,2 раза — намного меньше, чем в других странах СНГ (за исключением Украины и Молдовы) и многих стран дальнего зарубежья (Вьетнам, Аргентина, Бразилия, Китай, Чили, Мексика и т.д.).
На мировом рынке АПК доминируют 20 ТНК с годовым оборотом по 5-15 млрд долл. в год. У бразильской SBG он превысил 35 млрд долл. Доклад ООН по проблемам продовольствия (2012 г.) обвиняет эти ТНК в погоне за прибылью путём увеличения производства фастфуда, насыщенного жирами, солью и сахаром. Более 1,3 млрд человек страдают от лишнего веса и ожирения, приводящего к диабету и т.д. Российские эксперты, работавшие над программой «Стратегия-2020», предлагают ввести налог на фастфуд и сладкие газированные напитки, снизив за этот счёт цены на овощи и фрукты.
В России холдинг «Мираторг» имеет 23 свинокомплекса на 2,5 млн голов, к 2013 г. 350 тыс. га земли, комбикормовые заводы в Белгородской и других областях, крупные птицефабрики, а к 2015 г. намерен реализовать крупнейший в мире проект по производству говядины (250 тыс. голов). Субсидированный кре-
дит под 4-5% годовых обеспечивает рентабельность 25-30%. Личным подсобным хозяйствам, которые сейчас дают 45% мяса, в т.ч. 55% свинины, в течение 3-5 лет придётся уйти с рынка.
Крупнейший в России производитель сахара «Русагро» включает 10 предприятий, в т.ч. 5 в Белгородской обл. Агрохолдинг «Кубань», входящий в конгломерат «Базовый элемент»
О.Дерипаски, владеет 75 тыс. га пашни в 6 районах Краснодарского края и более 30 предприятиями, включая 3 элеватора, сахарный, конный и другие заводы.
Компания «Дайтон» (экспорт 500 тыс. т зерна в год), принадлежащая кипрской фирме — дочерняя структура группы «Сумма», которая владеет Якутской топливно-энергетической и Первой горнорудной компаниями, «Суммой Телеком», «Стройновацией», а также блокирующим пакетом Новороссийского порта и его зернового терминала, строит зерновой терминал в Находке и т.д. Государственная Объединённая зерновая компания, созданная в 2009 г. и владеющая элеваторами, мукомольными заводами и т.д., в 2012-2013 гг. продаёт 50% минус одна акция, которые, видимо, достанутся конгломератам-монополистам. Сертификация и перевалка грузов в Новороссийском порту обходится в 25 долл. за тонну, а в Прибалтике — только 4 долл. Заготовки овощей и фруктов гораздо менее рентабельны и их не интересуют. Отсутствие курируемой государством логистической системы вызвало кризис садоводства и овощеводства, рынок яблок и других, традиционных для России продуктов на 70% занят импортом, в т.ч. из таких далёких стран, как ЮАР и Чили.
За последние 20 лет практически прекратилось строительство дорог, из-за нерентабельности закрыто большинство региональных аэропортов. Это привело к упадку агрокомплекс Севера и Дальнего Востока, который лишился возможности вывозить ценную рыбу, оленину и т.д. Практически разрушена меховая отрасль, в которой страна многие годы лидировала. На железнодорожном транспорте появилось 1800 частных операторов, которые заинтересованы в массовых грузах (нефть, руда, уголь, зерно), но отказывают в перевозках малому аграрному бизнесу. Практически АПК России фрагментирован и не представляет собой единый комплекс.
Производство минеральных удобрений превысило уровень 1990 года, но поставки их сельскому хозяйству уменьшились с 9,9 млн до 1,4 млн т. Удобряется лишь 33% посевной площади. Российские крестьяне вносят на гектар посева 26 кг минеральных удобрений, а белорусские — 180, получая на суглинках и супесях по 35 ц зерновых с гектара. Более 90% производимых в стране удобрений идёт на экспорт.
На 1 га пашни в пересчёте на 100% питательных веществ в 2000-х гг. в России, по данным Всемирного банка, вносилось 13 кг, в США — 107, в Польше — 113, во Франции — 225, в ФРГ — 232, в Китае — 238 кг. ФРГ снизила эту норму в 1997-2001 гг. с 289 до 232 кг, Великобритания — с 346 до 312, Нидерланды — с 612 до 462 кг. Избыточное применение химикатов ухудшает качество продуктов питания. Однако Россия не использовала резкое снижение потребления удобрений, химических средств защиты растений и т.д. для производства дорогостоящей экологически чистой продукции из-за отсутствия соответствующей инфраструктуры.
Второй принципиальный недостаток российской агроиндус-триальной политики — её узкорыночный характер, ориентация преимущественно на увеличение валового продукта с помощью денежно-кредитных мер — периодически списываемых льготных кредитов, субсидий и дотаций (в 2012 г. задолженность сельхозпредприятий перед банками составила около 1,5 трлн. руб.).
В 2007-2012 гг. производство мяса птицы выросло в 2, а свинины — в 1,5 раза, построено более 3 тыс. животноводческих объектов. В 2011 г. собрано 99 млн т зерна в бункерном весе (урожайность 23 ц/га), 819 тыс. т гречихи, 45 млн т сахарной свёклы (урожайность — 391 ц/га), 8 млн т подсолнечника, 6 млн т кукурузы. Это позволило экспортировать 25 млн т зерна и войти в 2000-х гг. в число ведущих производителей. К 2020 г. намечено экспортировать до 40 млн т зерна и 370 тыс. т куриного мяса и свинины.
Однако за этими цифрами скрываются серьёзные проблемы. Россия экспортирует сырьё по 3 позициям, а импортирует дорогостоящие молоко-, рыбо-, мясопродукты, кондитерские изделия, овощи и фрукты по 15 позициям. Импорт превышает экспорт втрое и по продуктам с высокой добавленной стоимостью достигает 40%, а в крупных городах — 70%.
Рост производства в зерновом, масличном, сахарном сегментах АПК, птицеводстве и свиноводстве обеспечили крупные иностранные и офшорные холдинги, которые не стали органической частью российского АПК, поскольку используют в основном зарубежные научные достижения, технику, технологии, семеноводство, породное стадо и т.д. При этом производится и экспортируется в основном низкосортная, а не дорогая высококачественная пшеница. Целесообразно увеличение производства более выгодных культур — кукурузы, овса, сои, что позволит увеличить производство эффективных комбикормов с помощью многоступенчатого смешивания и точного дозирования компонентов. Экспорт зерна в обмен на импорт мясопродуктов не выгоден экономике.
По данным Worldwatch Institute, 48% зерна в мире используется для производства хлеба, каш, макарон и т.д., 35% — на корм скоту, 17% — для переработки в биотопливо, причём эта доля растёт [6], примерно 46% зерна производят США, Индия и Китай, 21% — Европа и СНГ. Производство зерна на душу населения в 1960-2010 гг. выросло с 285 до 350 кг (в США 1230 кг), при этом цены существенно повысились, т.к. зерно, как и нефть, стало фондовым товаром, цена на который уже не определяется соотношением предложения с реальным спросом. Спекулятивный рост цен на нефть увеличивает издержки АПК. С 2012 г. на Чикагской бирже начата торговля фьючерсами на причерноморское зерно (оно составляет 20% мирового рынка в 147 млн т, причем 2/3 его поставляет Россия). Физически исполняется только 2-3% контрактов, но они служат важным инструментом управления рисками.
Аграрная политика 90-х гг. имела целью ликвидацию колхозов и совхозов и создание на их базе фермерских хозяйств. В программе «500 дней» намечалось обанкротить 25% сельхозпредприятий и создать 2-4 млн фермерских хозяйств. Решена была только первая задача: отмена дотаций и компенсаций в условиях гиперинфляции, кредитование агросектора на общих основаниях под 200-210% годовых, громадные штрафы за просрочку налоговых платежей, опережающий (в 1990-2000 гг. в 5,3 раза) рост цен на ресурсы по сравнению с сельхозпродукцией привёл к тому, что колхозы и совхозы перестали выплачивать зарплату, их оборотные средства были утрачены, а имущество расхищено. Путём неэквивалентного обмена из агрокомплекса было выкачано более 500 млрд руб.
Судьба российского фермерства описана в литературе [7]. А. Кудрин в бытность министром финансов заявил, что поддержка сельского хозяйства не способствует развитию конкуренции. Это действительно так. Вчерашние колхозники и рабочие совхозов без поддержки государства, без начального капитала и опыта рыночного хозяйствования, в отсутствие необходимой инфраструктуры и единой системы технологических регламентов не могли конкурировать с крупными компаниями, тем более, что средний биологический потенциал гектара пашни в России с учётом климатических условий в 2,7 раза ниже, чем в США, в 2,2 раза ниже, чем в ЕС, а энергоёмкость в 4 раза выше.
Малые частные хозяйства, по данным Минсельхоза, производят 80% овощей, 57,7% молока, 40,3% мяса, но лишь 22% зерна и 12,7% сахарной свёклы. Но эти структуры представлены в основном не современными фермами, а личными подсобными хозяйствами с допотопной технологией. Из 260 тыс. ферм по оценке МСХ только 100 тыс. зарегистрированы в этом качестве. Вместе с 4 млн ЛПХ они обрабатывают одну треть сельхозугодий но дают 60% продукции. Еще 20-30% составляет импорт. Агрохолдинги и другие крупные хозяйства дают 20% продукции, в основном на черноземах, но получают 80% финансовой помощи государства.
По оценке Экономической экспертной группы, цена кормов и энергии на производство 1 кг говядины при используемых в России технологиях превышает цену импортного мяса. С чисто рыночных позиций целесообразно ликвидировать эту отрасль. Развитие крупных холдингов означает ликвидацию миллионов мелких хозяйств.
Производство молока в России сократилось в 2000-х гг. в 1,5 раза из-за конкуренции импортного порошка. По данным Российского союза предприятий молочной отрасли, потребление молока и молокопродуктов на душу населения составляет 250 кг в год (США и Франция — 440 кг, рациональная норма — 380 кг). Розничная цена на молоко в 2008-2011 гг. выросла вдвое, она втрое превышает среднюю закупочную (14 руб. за кг) и вдвое — цены в ЕС (в Германии — около 25 руб. при закупочной
цене 12 руб. в 2011 г.). В этих условиях даже субсидирование процентных ставок по кредитам (сумма льгот примерно соответствует стоимости всего сырого молока, направляемого на переработку) не позволяет конкурировать с Беларусью, где субсидии агрохозяйствам и заводам, техническое перевооружение ферм за счёт бюджета позволяло удерживать закупочную цену на уровне 11 руб., и странами ЕС.
Конкурентоспособны только крупные компании типа корпорации «Красный Восток-агро» (владелец А. Хайруллин), которая владеет 200 тыс. га сельхозугодий и включает более 130 предприятий, в т.ч. 6 мегаферм площадью по 86 тыс.кв. м, на каждой из которых содержится 4-5 тыс. дойных коров. 103 агрохолдинга, по данным Минсельхоза, имеют в среднем по 56 тыс. га, а 59 тыс. фермеров — по 1,7 га земли.
Вытеснение мелких и средних хозяйств с рынка происходит и в 25 странах ОЭСР, где на поддержку аграриев расходуется до 350 млрд долл. в год (в расчёте на 1 га сельхозугодий в ЕС — около 850 долл., а в Норвегии и Швейцарии — 2,9 и 3,2 тыс. долл.), включая субсидии на экспорт и компенсации за превышение внутренних цен над мировыми. Средняя дотация на 1 корову в странах ОЭСР составляет, по данным ФАО, 93, в ЕС — 179 долл. в год.
В США, по данным департамента сельского хозяйства (рис.1), за последние 100 лет число ферм сократилось с 6,2 до 2 млн, а их производительность выросла в 4 раза. Число ферм в США в ХХ веке сократилось с 5750 до 1910 тыс., число живущих на фермах — с 42 до 1,5% общей численности населения, а средний размер фермы вырос со 175 до 482 акров. Однако фермы остались основой АПК и главным источником спроса на отечественную науку и технику.
Number offanns. Productivity*,
т ій77-гт
б гею
о L-------------' 1 1 1 -1 1 - ■< ' I о
1910 20 30 40 50 fiO 70 80 90 го
Рис.1. Число ферм и их производительность в США (1910-2005 гг.) Глобальные проблемы и функции АПК
Глобализация на либерально-рыночной основе ускорила эти тенденции и привела к маргинализации аграрного сектора в ряде стран. Как показали специальные исследования, она выражается в сокращении производства (в Африке оно составило 40% за 20 лет), выводе сельскохозяйственных земель из оборота, кризисе сельских районов, старении их населения. В странах Африки, Азии, Латинской Америки утрата устойчивости АПК привела к бегству миллионов людей в крупные города, где они не получают работы и образуют новый класс городских нищих (urban poor) [9]. Новая политическая экономия обращает особое внимание на связанный с глобализацией АПК рост насилия [10], кризис сельских районов и подрыв позиций крестьянства [11]. В последние годы массовое международное движение аграриев противодействует глобализации [12].
Всё это касается не только развивающихся, но и развитых стран. В Греции ЕС финансировал вырубку оливковых деревьев и виноградников с обязательством отказаться от производства масла, которое более выгодно в Испании, и вина (здесь доминирует Франция). Греция стала импортёром более дешёвых апельсинов из ЮАР, чеснока из Китая, картофеля из Турции и Египта, промтоваров из северных стран ЕС и Китая. Взамен ей было предложено развивать туризм, торговлю, сферу услуг. Это привело к массовой безработице (более 25%, а среди молодёжи — 40%) и долговому кризису.
Округ Фресно в Калифорнии долгое время был цветущим краем с товарным производством винограда, пшеницы, цитрусовых, овощей, фруктов, миндаля, орехов и т.д. Глобализация сделала более выгодным импорт этих продуктов из Мексики и других стран. По данным Института Брукингса, в 2012 г. округ стал первым в США по числу людей, живущих за чертой бедности (43,5%), употреблению алкоголя, производству синтетического наркотика амфетамина, смертности от ДТП, числу бездомных.
Поставки дешевого оливкового масла из Марокко, Индии. Латинской Америки привели к закрытию тысяч небольших предприятий в Испании, Италии, Греции, занимавших до 70% мирового рынка. В испанской Андалусии, где с этой отраслью связано 80% рабочих мест, безработица к 2013 г. достигла 33%.
Методологической основой агроиндустриальной политики в глобальной инновационной экономике является отказ от узкорыночного подхода к его оценке и регулированию. Новый взгляд на аграрную экономику (new agrarian vision, agrarianism) базируется на социальных и экологических приоритетах (ecocriticism) [13], активной государственно-общественной политике [14] и законодательном установлении социальных критериев этой политики [15].
АПК выполняет в современной экономике четыре основные функции — обеспечения продовольственной безопасности, экологическую, социально-демографическую и социально-культурную. Доля АПК в российском ВВП составляет всего 5%, но его замена импортом приведёт к национальной катастрофе.
Концепция ограниченно рыночной ориентации многофункционального агрокомплекса впервые была разработана К. Пола-ньи ещё в 1944 г. [16] В наши дни предложена концепция патримониума — сохранения и обогащения природного многообразия, форм культурного наследия, профессиональных знаний, умений и навыков [17]. Новая экономика должна обеспечить каждому человеку, независимо от его социального происхождения, возможность развивать и использовать свои способности, участвовать в принятии решений, воздействующих на его жизнь. В АПК Франции массовый импорт, начиная с 1970-х гг., высококачественной бразильской сои привёл к концентрации производства куриного мяса, свинины и молока вокруг портов и деградации традиционных сельских зон. В самой Бразилии коммерчески выгодная сделка привела к загрязнению окружающей среды и массовой миграции крестьян в городские фавелы.
Российская аграрная теория также отвергает идею «невидимой руки рынка» в качестве замены госрегулированию [18, 19, 20]. Лишь с помощью государства можно обеспечить продовольственную безопасность. На макроуровне, в соответствии с рекомендациями ФАО, она определяется способностью национального АПК обеспечить потребление населения на уровне научно-обоснованных норм (они намного выше прожиточного минимума) независимо от конъюнктурных колебаний мирового продовольственного рынка, соотношением импорта и экспорта продуктов питания, а также сопоставлением динамики доходов основных социальных групп населения и цен на продовольствие. При этом учитывается рациональность структуры пищевого рациона и экологическая чистота продуктов питания.
Россия в 2011 г. стала третьим в мире, после США и Канады, экспортёром зерна (27 млн т в год, в 2012 г. экспорт сократился из-за неурожая), в ближайшие годы обеспечит себя мясом птицы, свининой, растительным маслом. Однако, имея 9% мировой пашни, страна производит лишь 2% мясо- и молокопродуктов. Продукция АПК составляет 3-4% экспорта (в основном зерно), но 20-25% импорта. В странах ЕС и Китае доля АПК в экспорте и импорте (7-10%) примерно совпадает. Более 80% колбасы в России производится из импортного мяса и на импортном оборудовании. Рост цен на базовые продукты питания превышает общий темп инфляции, что усиливает социальную дифференциацию. Главное же, несмотря на уменьшение в 2000-х гг. доли продовольствия в общем семейном бюджете, рекомендуемые нормы потребления достигнуты лишь по хлебопродуктам, картофелю и сахару, близки по растительному маслу и яйцу. Потребление мясо-, молоко- и рыбопродуктов, овощей и бахчевых и особенно фруктов и ягод намного ниже научных норм.
России удалось решить проблему продовольственной безопасности по сахару, куриному мясу и растительному маслу. По данным Всемирного банка, в начале 2000-х гг. себестоимость сахара в России и ЕС составляла 25 ц за фунт, а в Бразилии,
Таиланде, Индии — 4-9 центов. В результате в глубоком кризисе оказался свеклосахарный комплекс Украины, в котором в 1980-х гг. работало около 1 млн человек. В Винницкой, Киевской, Кировоградской, Хмельницкой областях сахарные заводы были основой местной экономики, поставляли, наряду с сахаром, мелассу (патока) и жом для откорма скота. К 2012 г. из 192 заводов работало на неполную мощность лишь около 80, производство сахара в 1990-2002 гг. сократилось с 5,2 до 1,5 млн т.
В России в 2003 г. свекольный сахар составлял лишь 25% производства, 70% приходилось на импорт сырца, а остальное — на белый сахар. К 2012 г. удалось отказаться от импорта, резко повысив урожайность свёклы и технический уровень её переработки на отечественных заводах. Однако снижение себестоимости сырца в южных странах снова ставит под угрозу российский сахарный комплекс.
Импорт растительного масла из Венгрии, Румынии и других стран удалось сократить после увеличения его производства в России в 2000-х гг. с 1,37 до 3,0 млн т. В Воронежской области построен самый крупный в Европе завод по производству подсолнечного масла — ТНК «Bunge» (220 тыс. бутылок в год) с самой низкой себестоимостью. ТНК «Bunge» принадлежит 450 заводов в 32 странах по производству бутилированного масла (доля на рынке России приближается к 30%), майонеза, комбикормов, удобрений и т.д. Капитализация компании превышает
13, а объём продаж — 26 млрд долл., все акции находятся в свободном обращении на Нью-Йоркской бирже. Такие ТНК становятся основой глобального ТНК.
Мясо птицы, по данным ФАО, занимает второе место (22%) в мировом производстве мяса после свинины (39%). Мировое производство быстро растёт (на 5% в год), особенно в развивающихся странах. Птицеводство имеет ряд экономических преимуществ перед другими отраслями животноводства. К ним относятся:
• стабильный спрос во всех регионах, независимо от социального, этнического и конфессионального состава населения;
• наиболее короткий производственный цикл и срок оборота капитала, высокая эффективность использования кормов;
• наименьшая зависимость от размера сельхозугодий (пастбищ, сенокосов и т.д.), плодородия почвы, климатических и погодных условий;
• наличие эффективных технологий массового производства;
• возможность развития средних предприятий в непосредственной близости от крупных городов и других центров потребления;
• относительно низкая цена, учитывающая платёжеспособный спрос различных групп потребителей.
При прогнозировании продовольственной безопасности следует учесть, что к 2050 г., по оценке ФАО, численность населения в мире вырастет на 2,3 млрд — до 9,1 млрд чел., около 70% будет жить в городах и пригородах. Это потребует увеличения производства продовольствия на 70%. Потребление мяса в Китае на душу населения в 1980-2010 гг. выросло на 150%, однако до сих пор в Китае оно в 5, а в Индии в 22,5 раза ниже, чем в США, молока соответственно в 7 и 2 раза, растительного масла в 2,5 и 4 раза. Рост среднего класса в этих странах резко увеличит спрос и цены на продовольствие.
Глобальному продовольственному кризису посвящён ряд серьёзных исследований [18, 19].
Россия может вдвое увеличить производство и экспорт зерна, а её АПК, по оценке ФАО, стать лидером на мировом рынке, локомотивом экономического развития России и формирования стабильного общества на базе АПК [21].
Экологическая функция АПК в условиях глобализации нарушается [20]. По данным Минсельхоза Украины, в стране ежегодно деградирует 80 тыс. га (0,15%) пахотных земель, содержание гумуса в почве в ХХ веке сократилось с 6 до 1,5-2%, ежегодный убыток от эрозии составляет 3 млрд долл. В России, по данным Минсельхоза, от эрозии страдает 58,6% сельхозугодий, ежегодно утрачивается более 1,5 млрд т плодородного слоя. Необходимо перейти от массовой химизации к органическому земледелию. Мировой рынок экологических продуктов, при производстве, хранении, обработке, упаковке которых не использовались пестициды, гербициды и другие химикаты, оценивается в 50 млрд долл.
Для России особое значение имеет сокращение за последние 20 лет более чем наполовину поголовья крупного рогатого скота, овец и коз. Более 75% ферм и 53% крестьянских хозяйств не держат крупного рогатого скота. Крестьяне уже не выкашивают траву на лесных полянах, не собирают валежник и лесные отходы, что стало главной причиной массовых пожаров.
В США и ряде других развитых стран интенсификация земледелия привела к кризису пчеловодства. В США в 2000-х гг. исчезло более трети медоносных пчёл, во Франции производство мёда сократилось почти вдвое, а в Великобритании ожидается исчезновение пчёл, опыляющих 80% всех выращиваемых растений, в ближайшие 10 лет. Число этих растений за историю человечества сократилось, по данным ООН, с 7000 до 150, а в большинстве регионов — до 12.
По оценке Всемирной организации здравоохранения генная модификация не вредит здоровью населения, но позволяет отказаться от многих химикатов и резко повысить урожайность. В США, Бразилии, Аргентине прошедшие медико-биологическую оценку продукты, в отличие от России, не подлежат специальной маркировке.
Социально-демографическая функция АПК в России утрачена. Рождаемость на селе ниже, а смертность — выше, чем в городах. По данным Минздрава, заболеваемость туберкулёзом на селе вдвое превышает среднероссийскую. В 5 республиках СНГ на селе проживает более половины населения (Молдова, Туркменистан, Узбекистан, Кыргызстан, Таджикистан), причём во всех этих республиках доля сельских жителей в 90х гг. увеличилась. В 2 республиках (Казахстан, Азербайджан) селяне составляют 44-47% населения, в 3 (Беларусь, Украина, Армения) — 31% и лишь в России эта доля сократилась до 12%, причём 40% из них — пенсионеры. Зарплата в сельском хозяйстве составляет лишь 40% среднероссийской. За 10 лет исчезло, в основном в Северо-Западном и Центральном федеральных округах, Сибири и на Дальнем Востоке, более 13 тыс. деревень и около 300 малых городов. В 14 тыс. сёл не живёт уже никто, а в 34 тыс. (20% от общего числа) — до 10 человек.
Это привело к одичанию многих исторически освоенных территорий. Большинство сельских безработных не получает пособия. Одна треть сёл лишена связи по дорогам с твёрдым покрытием с общей транспортной сетью и телефонной связи. Только 40% жилья оборудовано водопроводом и центральным отоплением, 31% — канализацией, 19% — горячим водоснабжением.
Социально-культурная функция АПК также не реализуется. Из коммерческих соображений в большинстве сёл закрыты дома культуры, библиотеки, кинотеатры, спортивные центры, детские учреждения. Закрытие малокомплектных школ при отсутствии регулярного дорожного сообщения ведёт к деградации деревень.
Жители горных сёл Кавказа оставляют занятия сельским хозяйством и переключаются на более прибыльный, часто теневой, бизнес по торговле (особенно алкоголем), вывозу леса и других видов сырья из других регионов России.
По оценке ГУ ВШЭ, более 6 млн жителей сёл и малых городов превратились в маргиналов, уже неспособных к квалифицированному труду. В ряде публикаций последних лет предлагается прекратить финансирование неперспективных сёл, моногородов и т.д. и сосредоточиться на развитии крупных городов. Однако малые города (их в России более тысячи) являются стратегическими центрами АПК района, здесь должны находиться профессиональные училища, научные, культурные, медицинские, консультационные, маркетинговые и логистические центры. Деградация малых городов приводит АПК к гибели.
Ассоциации предпринимателей, например РСПП, предлагают в основном монетарные средства аграрных реформ — списание долгов АПК (1,6 трлн руб.), компенсацию затрат на строительство, реконструкцию и модернизацию капитальных объектов, закупку техники и мелиорацию, приобретение предметов лизинга, списание пени и штрафов за просрочку лизинговых платежей. При этом сохраняются субсидированные кредиты и нулевая ставка налога на прибыль (рентабельность сельского хозяйства в 2009-2010 гг. составляла 8,0-9,4%, а без учёта субсидий — 5,4%). Национальный союз свиноводов требует дотаций пропорционально живому весу забиваемого скота. Такая монетарная программа означает субсидии худшим и ущерб для лучших хозяйств, которые сумели вернуть ссуды.
После вступления России в ВТО средняя импортная пошлина в 2012-2020 гг. сокращается с 10 до 7,8%, в т.ч. на сельхозпродукцию — с 13,2 до 10,8%, молокопродукты — с 19,8 до 14,9%, на масличные культуры, жиры и масла — с 9 до 7,1%, на древесину и бумагу — с 13,4 до 8%, на хлопок — с 5,4% до нуля.
Тарифные квоты на ввоз мяса сохранятся, но пошлины вне квот снизятся. Так, на свинину в рамках квоты пошлина уменьшена с 15%, но не менее 0,25 евро за кг до 0%, а вне квоты — с 75%, но не менее 1,5 евро за кг — до 65%, а с 2020 г. — до 25%. Для мяса птицы пошлина в рамках квоты сохранится на уровне 25% (но убрано ограничение не менее 0,2 евро за кг), а вне квоты снизится с 95% (но не менее 0,8 евро за кг) до 80%. Единственное исключение — говядина: для неё в рамках квоты пошлина будет сохранена на уровне 15%, а вне квоты увеличится с 50 до 55%.
В 2012 г. после вступления в ВТО вырос импорт свиней, мо-локопродуктов, пальмового масла, коньяка и т.д. Опыт сорока стран ОЭСР и развивающихся стран указывает пути корректировки поддержки АПК в новых условиях [25].
Украина присоединилась к ВТО на худших условиях, сократив импортные пошлины на сельхозпродукцию с 10 до 5,5%. Снижение пошлин на импорт живых свиней на убой с 40 до 5% без квот снизит оптовые цены на свинину в России с 90 до 70 руб. за кг, а рентабельность свиноводства в компаниях «Черкизово» и «Русагро» — с 41-42 до 30-35% (цена российской живой свиньи составляет около 3 долл., а импортной — 1,7-1,8 долл. за кг вместе с доставкой). Однако новый уровень рентабельности свиноводства примерно в 10 раз выше, чем в наукоёмком машиностроении. Некритично и ожидаемое снижение цен на мясо птицы на 5-7 руб. за кг. Гораздо труднее будет заменить с 2020 г. субсидирование процента по кредитам новыми методами поддержки АПК.
Производство риса в России по оценке Зернового союза в 1990-2003 гг. сократилось с 900 до 448 тыс. т при внутреннем потреблении 500-600 тыс. т, но к 2012 г. выросло до 1056 тыс. т. Рис экспортируется в Армению, Азербайджан, Таджикистан, Беларусь. При вступлении в ВТО импортная пошлина сокращается с 120 до 45, а с 2016 г. — до 30 евро за тонну, т.е. в 4 раза, что приведет к росту импорта (сейчас он составляет 150 тыс. т) из Китая и Таиланда, где отрасль дотируется. Рисовые мелиоративные системы, особенно на Кубани, выполняют важную экологическую функцию, снижая вероятность паводков. Необходимы погектарные дотации, помощь в приобретении элитных семян, техники, средств защиты растений.
АПК в целом нужна система управления и страхования рисков, рейтинг кредитоспособности производителей, доступные кредитные ресурсы (ссудный процент в России превышает 15%, а у конкурентов — 3-5%), снижение цен на услуги и продукцию инфраструктуры, согласованные с международными, технологические регламенты. По новым законам компенсируются непосредственно фермерам, а не через субсидирование процентной ставки банков (на это сейчас уходит 70% госпомощи), 35% затрат на покупку техники для модернизации производства. Продлены льготы по налогу на прибыль, от подоходного налога освобождены субсидии, а от НДС — покупка племенного скота и т.д. Почти половина регионов, где доходность АПК ниже среднеотраслевой, переводится в категорию неблагоприятных по условиям хозяйствования, что освобождает их от многих ограничений ВТО. Регионы могут без торгов предоставлять фермерам в аренду невостребованные земельные участки, их площадь составляет 22 млн га.
Господдержка АПК в 2012-2017 гг. может быть увеличена до
9, но к 2018 г. сокращена до 4,4 млрд долл. По оценке президента ассоциации «Росагромаш» В.Бабкина, прямые потери консолидированного бюджета от снижения импортных и экспортных пошлин составят 430 млрд руб., срок окупаемости свинокомплексов и т.д. превысит 8-10 лет.
Монетарная поддержка АПК необходима по трём основным причинам: 1) опережающий рост цен на ресурсы по сравнению с продукцией АПК; 2) снижение доли производителей в розничных ценах в связи с ростом затрат на хранение, упаковку и реализацию продуктов; 3) разрыв в издержках производства в различных регионах. Правила ВТО ограничивают прямое дотирование хозяйств, но не лимитируют инвестиции в развитие науки, инфраструктуры, сельских поселений (вместе с лесами и внутренними водами они занимают 97% территории России). В советские годы на развитие села и агрокомплекса выделялось 26%, в 1990 г. —
19%, а в 2000-х гг. — менее 1% федерального бюджета (Российская Федерация сегодня. — 2007. — № 7. — С.18).
Структура государственных расходов на поддержку сельского хозяйства в 2000-х гг. в ЕС выглядела, по данным Евростата, следующим образом: поддержка цен — 50%, выплаты на единицу площади и голову скота — 25, компенсация издержек — 9, поддержка уровня производства — 4, сохранение исторических ландшафтов — 6, прочие — 6%. В США структура поддержек составляла соответственно: 26, 6, 28, 13, 14, 13%.
Таким образом, основная доля поддержки направляется на ценовое регулирование. На эти цели выделяется 53% бюджета ЕС. Вместе с расходами национальных бюджетов и экспортными субсидиями это составляло около 50 млрд евро в год (в России — 1,5 млрд долл.). Господдержка составляла 40% себестоимости сельхозпродукции (в США — 30%, Канаде — 41, Японии — 68, Швеции — 59, Финляндии — 67, Норвегии — 77%). В расчёте на 1 га пашни эти расходы были в 60 раз больше, чем в России. Доля инвестиций в аграрный сектор в 90-х гг. сократилась с 18 до 3%.
В России цена электроэнергии в 2012 г., по оценке Комитета Госдумы по энергетике, превысила уровень США в 1,5 раза. В США эти цены стабильны уже 20 лет, а в России растут на 15% в год (в 2012 г. в Тверской, Курской, Саратовской, Омской, Астраханской и Пензенской областях они растут на 30-45%). Сельская составляющая цены хлеба не более 20-25%. Затраты на промтовары в себестоимости продукции растениеводства в 1990-2000-х гг. выросли с 25,6 до 55%. На приобретение 1 т дизельного топлива в 2001 г. нужно было продать 3,1 т, а ныне — более 7 т зерна.
По оценке Moody’s, наибольший ущерб от вступления в ВТО понесёт сельскохозяйственное машиностроение. К 2012 г. 80% рынка заняла зарубежная техника. Близки к банкротству Алтайский, Липецкий, Владимирский тракторные заводы. «Ростсельмаш» перенёс производство тракторов и другой техники на свой завод в Канаде, где электроэнергия вдвое, а металл — на 10-15% дешевле, нет коррупционных платежей, а под модернизацию завода выдаётся кредит на 10 лет под 0,5% годовых. Число тракторов в агрокомплексе России (на 60-70% они изношены) сократилось по сравнению с 1990 г. с 1365 до 500 тыс., зерноуборочных комбайнов — с 407 до 129 тыс. Зарубежные компании собирают машины в России, не передавая ей технологии, что делает ненужной российскую инженерную науку.
Институциональные проблемы реформирования АПК
Главная проблема АПК России — не монетарная, а институциональная. Рост финансирования ограничен возможностями бюджета и не даст результата без эффективной агроиндустри-альной политики. Выделяются следующие институциональные преобразования.
1. Реформа земельных отношений. Частная (не обязательно индивидуальная, а негосударственная) собственность на землю необходима для преодоления отчуждения крестьян от земли, возрождения личной ответственности за её плодородие в интересах будущих поколений, как база для финансирования АПК на основе ипотеки, перемещения земли в руки наиболее эффективных собственников. По оценкам экспертов, потенциальная стоимость сельскохозяйственных земель России превышает 7 трлн долл.
Земля — невоспроизводимый природный ресурс, принадлежащий обществу. Поэтому частная собственность на землю имеет ограничения, связанные с обязательством сохранять её плодородие и эффективно использовать. В России в 90-х гг. почти 12 млн сельчан получили в виде земельных паёв 108 млн га — половину всех сельхозугодий. Однако 80% из них не получило участков в натуре из-за высокой (15-20 тыс. руб.) стоимости размежевания, кадастровой оценки, постановки на учёт, регистрации права собственности.
В результате более 30 млн га, в т.ч. 2,2 млн га мелиорированных земель, выведено из оборота, заросло кустарником и бурьяном. Земля перестала быть государственной, но не стала реальной частной собственностью, предметом залога в банке, а оказалась в распоряжении местных чиновников, которые передают её псевдособственникам. Они перепродают участки и получают громадную прибыль при их отчуждении для строительства, особенно инфраструктурного. Половина (более 30
млн) земельных участков исключена из оборота, т.к. не имеет точных границ и собственников.
В 2011 г. принят закон о выкупе через суд неэффективно используемых участков, но он не действует из-за отсутствия подзаконных актов и методов оценки этой эффективности. С 2012 г. при переводе земли в собственность фермеры-арендаторы и пожизненные пользователи, платящие налоги, освобождаются от оплаты землеустройства и кадастра. Начинающие фермеры получают гранты до 1,5 млн руб. (при внесении собственных средств в размере не менее 10% гранта) на покупку земли, скота, семян, техники, подключение к инженерным сетям, бытовое обустройство.
Иностранные инвесторы получают землю в долгосрочную аренду на 50 лет. По оценке Минсельхоза, до 1 млн га находится в распоряжении ТНК через дочерние российские компании. Китай активно скупает пашни в других странах для обеспечения своей продовольственной безопасности.
Однако все принятые меры не могут заменить чёткого определения статуса различных видов собственности, кадастровой оценки и регистрации всех участков и сделок с недвижимостью с выдачей сертификата, фиксирующую разрешённую на участке деятельность, и ответственность владельца.
Право продажи земли может быть закреплено за государственным земельным банком, коммерческие банки, как это сделано в США, обязаны продавать землю должников в течение 2 лет, и не могут оставаться её собственниками на больший срок. Право покупки земли может быть предоставлено, в первую очередь, соседям, затем жителям данного села и лишь затем — другим покупателям, имеющим специальное образование и опыт, но не спекулянтам и латифундистам. Необходим жёсткий контроль за оборотом земли и налог на её перепродажу.
2. Статус водных участков. По данным Института водных проблем РАН, от 2/3 до 70% воды используется на орошение, его развитие (в Азии ирригация введена на 35% угодий, в Европе — только 10%) — главный способ увеличения производства продуктов для растущего населения земли.
При орошении эффективность использования земли растёт в 1,5 раза, урожайность картофеля вдвое, зерновых — втрое, кормов — в 3,5, а сахарной свёклы — в 4 раза, рентабельность — с 10 до 20%. В России, по данным Минсельхоза, дефицит осадков испытывает 80% пашни, каждый третий год — засушливый. В 1985-2010 гг. площадь орошаемых земель сократилась почти в 8 раз (с 19,7 до 2,5 млн га), а осушаемых — в 3,5 раза (с 14,5 до 4 млн га). Основные фонды оросительных систем изношены на 70%. Орошается лишь 8% пашни (в основном под рис, овощи, грубые и сочные корма), она даёт 15% сельхозпродукции.
ВТО не ограничивает вложения в мелиорацию. По федеральной целевой программе в 2006-2009 гг. введено около 200 водохозяйственных объектов в Краснодарском и Ставропольском краях, Дагестане, Северной Осетии. В Саратовской области орошено 3% пашни, которые дают 10% сельхозпродукции (урожайность зерновых достигает 45 ц с га). До 2020 г. в России намечено оросить 4,9 млн и осушить 8,4 млн га, сократив потери от природных катаклизмов на 3-5%. Однако для этого требуется более 500 млрд руб. инвестиций. Из-за роста тарифов на электроэнергию (в 2007-2011 гг. — в 11 раз!) и длительных бюрократических процедур стоимость обустройства водохозяйственных систем непомерно высока.
Экстенсивное расширение водопользования (до 80% воды используется однократно и не очищается) возможно ещё 10-15 лет. После этого даже европейская часть России может стать водо-дефицитной. Главные ресурсы пресной воды сохраняются в России (в основном в азиатской части), Канаде и Бразилии, но технология переброса воды рек, текущих в Северный Ледовитый и Атлантический океан, ещё не разработана.
В последние годы важной отраслью АПК стала аквакультура — разведение рыбы и моллюсков, которые весьма питательны и как биофильтр существенно улучшают прибрежную экосистему. По оценке ФАО, эта отрасль уже превзошла по объёму продаж рыболовство, где крупные компании подрывают рыбные запасы морей [22]. США импортируют ежегодно рыбопродуктов более чем на 5 млрд долл. из Китая, Таиланда, Индонезии, Вьетнама.
В России импорт рыбопродуктов в 1992-2006 гг. вырос в 20 раз, а их потребление на душу населения сократилось почти наполовину (с 20 до 10,4 кг — в 2,5 раза ниже рациональной
нормы). Последствия дезинтеграции рыбохозяйственного комплекса не преодолены до сих пор [23]. Из-за слабости береговой инфраструктуры и нехватки холодильников улов нередко всё ещё уходит в Китай и другие зарубежные страны, а после обработки импортируется. Розничные цены в несколько раз превышают закупочные. Самая крупная в отрасли компания «Русское море» зарегистрирована на Карибских островах, а основной доход получает от продажи норвежской рыбы (в этой стране рыбоводство — вторая по значимости отрасль после нефтегазовой).
Россия располагает самыми большими в мире акваториями для выращивания устриц, трепанга, гребешка, мидий, скафарки и рыбы. На побережье Дальнего Востока, европейского Севера, Азовского моря можно создать 3-4 млн рабочих мест и возродить гибнущие поселения. Для этого необходимо увеличить сроки и упростить процедуру аренды акваторий, превратить право пользования ими в капитал, выпустив ценные бумаги как залог для долгосрочных кредитов. До сих пор право собственности распространяется лишь на готовый продукт, а затраты на обустройство водоёма не защищены.
3. Лесное хозяйство России находится в упадке из-за отсутствия рациональной политики. Россия занимает первое место в мире по запасам торфа, однако его добыча из-за конкуренции дешёвого газа сократилась за 20 лет более чем в 10 раз. Брошенные торфоразработки горят и с 2010 г. затопляются, что означает потерю важного энергоресурса, заболачивание ценных земель и создание рассадников для комаров. В Канаде и Финляндии, где к 2020 г. намечено 40% энергии получать за счёт биоресурсов, добыча торфа растёт, вместе с лесными отходами и специально выращиваемыми травами он служит основой для производства и экспорта пеллет. Бюджет дотирует это производство, но издержки окупаются за счёт внешнего эффекта — увеличения рабочих мест в лесных деревнях, сокращения пожароопасности, очистки лесов, устойчивого энергоснабжения малых поселений, к которым нерентабельно прокладывать газопровод.
4. Развитие местного самоуправления сельских поселений, а не только административных районов. В опубликованной в 2012 г. монографии с предисловием А. Солженицына [24] анализируется опыт российского земства до 1917 г. В России этот опыт не используется. За последние 20 лет число муниципальных служащих выросло в 2,5 раза, но местные органы не имеют налоговой базы для развития села как единого социально-экономического, территориального, природного и культурно-исторического комплекса, выполняющего производственные, социально-демографические, культурные, природоохранные и рекреационные функции. Именно эти органы должны организовать поддержку семейных ферм, привлечение населения к принятию решений о планировке и застройке поселений, развитию их инфраструктуры, потребительской, промысловой и кредитной кооперации, создание саморегулируемых организаций по координации работы участников рынка.
Особое значение имеет выделение опорных поселений, центров обслуживания группы населённых мест, обеспечение взаимосвязи сельских поселений между собой и с городами, преодоление их изолированности. Особым объектом управления становится агломерация, интегрирующая ресурсы крупного города и окружающих поселений на базе единой инфраструктуры и агропромышленной интеграции, расширение агломерационного радиуса российских городов в 1,5-2 раза. Прокладка за 20-30 км от центра агломерации современных дорог, газо- и водопроводов, энергосетей позволит ликвидировать дефицит земельных участков, снизить стоимость строительства, увеличить доходы и улучшить качество жизни пригородного населения.
5. Создание региональных и местных институтов развития — некоммерческих юридических лиц, контролируемых местной властью и общественностью, и заключающих гражданско-правовые договора на строительство объектов инфраструктуры, развитие сельских неаграрных секторов занятости, новых рыночных институтов, освоение инноваций на базе общественно-частного партнёрства с использованием средств бюджета, хозяйствующих субъектов и населения, коммунальных облигаций, грантов и т.д. Перспективы здесь связаны с ростом экстерналий — внешних экономических эффектов, которые не реализуются в рамках отдельных хозяйств и требуют государственно-муниципальной оценки, поддержки и регулирования.
В странах ЕС в сёлах проживает 1/4 населения, но лишь 3-4% занято непосредственно в сельском хозяйстве. В России особое значение имеет развитие сельского экологического, горнолыжного и прибрежного отдыха и туризма, который создаёт новые рабочие места в АПК, строительстве и т.д. Компания «Курорты Северного Кавказа» должна резко увеличить занятость в сёлах Адыгеи, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии, Северной Осетии и Дагестана. В ряде сельских районов имеются ресурсы минеральной и питьевой воды, лесных грибов, ягод и фруктов, культивирования вешенки и других грибов на сельхо-зотходах (более половины мирового рынка здесь занимает Китай), производства овощных и фруктовых соков на базе родниковых вод, инновационных продуктов глубокой заморозки.
Новым рыночным институтом АПК должна стать система долгосрочного кредитования под залог земли и водных участков, имущественных прав и инновационных бизнес-планов. Мировая площадь под трансгенными культурами, устойчивыми к гербицидам, вредителям, вирусам и т.д., превысила в 2000-х гг. 60% по сое, 20% — по кукурузе и хлопку. В то же время в Швейцарии, Австрии, Финляндии до 10% сельхозплощадей заняты экологичным производством.
Климатические катастрофы в 2010-2011 гг. заставили переселиться более 42 млн чел. в Юго-Восточной Азии. России необходима система прогнозирования этих катастроф и страхования АПК, форвардной и фьючерсной торговли контрактами на поставку продукции по заранее оговоренным ценам и срокам. Агробиржи, сбытовые ассоциации и кооперативы, оптовые рынки и ярмарки помогают субъектам АПК планировать свой доход и инвестиции, уменьшают резкие колебания цен и монополизм посредников.
В сельских районах необходимо создать новую для России отрасль внебольничных услуг—дома проживания престарелых и инвалидов, сестринского ухода, долечивания и т.д.
В итоге, задачи агроиндустриальной политики в новой экономике включают:
• индикативное (стратегическое) планирование структуры производства и денежных потоков с помощью налогов, транспортных и энергетических тарифов, таможенной и кредитной политики;
• резкое повышение производительности труда, урожайности и продуктивности скота на основе достижений биотехнологии, ирригации, мелиорации и автоматизации производства, комплексной переработки сырья в продукцию с высокой добавленной стоимостью с целью повышения конкурентоспособности и финансовой устойчивости АПК;
• качественное изменение условий жизни на селе на основе современного водоснабжения и энергоснабжения, газификации, автономного теплоснабжения, телекоммуникаций, строительства современного жилья и дорог с твёрдым покрытием, школ, центров здравоохранения и культуры;
• развитие единого экономического пространства с Беларусью, Казахстаном, а в перспективе и другими странами СНГ, включая отмену пошлин на продукцию АПК, свободное движение капиталов, рабочей силы, совместную финансово-кредитную и инновационную политику;
• развитие системы земельного кадастра, контроль за эффективным использованием и рыночным оборотом земли, сохранением её плодородия;
• финансирование развития сельскохозяйственной науки, племенного животноводства и элитного семеноводства, воспроизводства лесных и рыбных ресурсов, развития социальной и инженерной инфраструктуры села, а также обучения и переподготовки кадров;
• целевое финансирование национальных и региональных программ стартовой поддержки фермерских хозяйств, малого бизнеса, кредитных, страховых и сбытовых кооперативов, фондов микрокредитования, создания агрокомбинатов, агрофирм и других комплексов по производству, переработке, хранению и сбыту сельхозпродукции, в т.ч. на экспорт;
• развитие финансово-кредитной и страховой системы АПК с использованием современных банковских и телекоммуникационных технологий, включая лизинговые, ипотечные, инвестиционные и страховые компании, кооперативные банки и т.д.;
• организацию закупок сельхозпродукции в национальный и региональные продовольственные и страховые (семян, кормов и т.д.) фонды на конкурсной (тендерной) основе.
Литература
1. Пахомова Н.В., Рихтер К. Экономика отраслевых рынков и политика государства. — М.: Экономика, 2009. — 815 с.
2. The transformation of agro-food systems: globalization, supply chains and small-holder Farmers. E.McCullough, P.Pingat, K.Stamoutis (eds) — Rome, FAO, 2008. — 381 p.
3. Маркин А.А., Бойко И.П. Экономика агропромышленного комплекса. — Л., ЛГУ, 1983. — 183 с.
4. Сергеева И.А. Регулирование экономических отношений между отраслями и сферами АПК. — М., 2004. — 300 с.
5. Schedule-based modeling of transportation networks: theory and applications. N.Wilson, A.Nuzzolo (eds). N.Y., 2009. — 312 p.
6. Agrobiodiversity conservation and economic development. A.Komtoleon, U.Pasenal, M.Smale (eds). — L., 2009. — 427 p.
7. Казарезов В.В. Фермеры России (очерки становления). — 2-е изд. — М.: Колос, 2000. — 416 с.; Т.2 — 360 с.
8. Sustainable land management strategies to cope with the marginalization of agriculture. F.Brouwer at al. (eds). Cheltenham, UK,
2008. — 252 p.
9. Handelman Y. The challenge of third world development. — L., 2011, 6 th ed. — 334 p.
10. Bates R. Prosperity and violence: the political economy of development. N.Y., 2nded, 2010. — 124 p.
11. Peasants and globalization: political economy, rural transformation and the agrarian question. A.Akhu-Lodhi, C.Ray (eds). — L.,
2009. — 374 p.
12. Transnational agrarian move mends confronting globalization. S.Burras Sr., M.Edelman, C.Kay (eds). — Oxford, 2008. — 362 p.
13. Maior W. Grounded vision: new agrarianism and the academy. University of Alabama, 2011. — 222 p.
14. Global supply chains, standards and the poor: how the globalization of food systems and standards affects rural development and poverty. S.Swinnen (ed). Cambridge, 2007. — 322 p.
15. Contesting development: critical struggles for social change. P.McMichael (ed.), N.Y., 2010. — 269 p.
16. Поланьи К. Великая трансформация. Политические и экономические истоки нашего времени / Пер. с англ. А.А. Васильева, С.Е. Федорова, А.П. Шурбелева. Под общ. ред. С.Е. Федорова. — СПб.: Алетейя, 2002. — 313 с.
17. Barthelemy et M.Nieddu. Multifonctionnalite agricole: biens marchands ou biens identitaires. In: Economie rurale. Agricultures. Alimentations. Territoires. Paris: SFER, № 273 — 274, Janvier — Avril 2003, La multifonctionnalite de lactiviteagricole. P.103-119.
18. Bloomstury P. The End of Food: the coming Crisis in the World Food industry. N.Y., 2009. — 390 p.
19. Evans Ch. The Feeding of the Nine Billion: Global Food Security for the 21st Century. N.Y., 2010. — 59 p.
20. The Environmental Food Crisis: The Environment’s Role in Averting Future Food Crises. Ch.Nellemann (ed). UN Environment Programmed. — 104 p.
21. Goldsmith Z. The Constant Economy: How to Create a Stable Society. N.Y., 2009. — 200 p.
22. Fadil A. A primer an risk assessment modeling: focus on seafood products Rome. FAO, 2005. — 56 p.
23. Носова В. Последствия дезинтеграции рыбохозяйственного комплекса России. // Экон. стратегии, 2011. — № 12
24. Абалкин Л.И. Аграрная трагедия России // Вопр. экономики. — 2009. — №9.
25. Узун В. Российская политика сельского хозяйства и необходимость ее корректировки после вступления в ВТО // Вопросы экономики. — 2012. — №10.
УПРАВЛЕНИЕ ВЕНчУРНЫМ КАПИТАЛОМ В УСЛОВИЯХ МОДЕРНИЗАЦИИ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ
А.А. Яковлев,
генеральный директор консалтинговой фирмы«Антей»(Санкт-Петербург)
кандидат экономических наук [email protected]
Д.И. Колганов,
менеджер компании«Real Invest»(Санкт-Петербург)
В статье рассматриваются основные теоретические понятия и положения, касающиеся управления венчурным капиталом и развитием предпринимательских структур в сфере венчурного бизнеса в современных условиях модернизации российской экономики. Доказывается, что реализация инновационных проектов с высокой степенью риска и труднопрогнозируемыми результатами возможна лишь при поддержке государства и создания инфраструктуры, обеспечивающей развитие венчурных фондов.
Ключевые слова: управление капиталом, венчурный капитал, модернизация, инновации, инвестирование проектов, управляющие компании, проектное финансирование.
УДК 336.7 (075.80) ББК У65
Модернизация российской экономики вполне справедливо увязывается с траекторией ее инновационного развития. Вместе тем, организация и функционирование инновационных предприятий требует достаточно высоких инвестиций. Даже в случае удачного размещения их акций на рынке, а вложения в такого рода компании могут быть теоретически очень прибыльными, существует относительно высокий риск
того, что предприятия-инноваторы не будут успешными в дальнейшем.
Инвестиции в инновационные компании рискованны и банки, как правило, не готовы финансировать их через стандартные инструменты, например, такие как займы. Решением проблемы являются так называемые венчурные фонды. Это фонды, которые специализируются только на инвестициях в компании и
