CC BY
173
© 2004 г. А.К. Халифаева
АГРАРНАЯ РЕФОРМА В ДАГЕСТАНЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
Аграрная реформа в Дагестане была проведена под непосредственным влиянием отмены крепостного права в России в 1861 г. Согласно «Положению» от 19 февраля 1861 г., крестьяне получили личную свободу и право свободно распоряжаться своим имуществом. Одной из главных же причин проведения земельной реформы в Дагестане являлось не столько начало земельной реформы в центральных регионах России, сколько то, что реформа способствовала более безболезненному изъятию земель и их дальнейшему перераспределению по усмотрению нового правительства. Однако она не до конца уничтожала основу феодализма - собственность на землю, а лишь ограничивала ее. В Дагестане крестьянская и земельная реформы были проведены в 60-х гг. XIX в. частично, а именно: в Кумыкском округе, в Присулакском наибстве, в шамхальстве Тарковском и ханстве Мехтулинском, не коснувшись раят и части феодально-зависимых узденей в количестве около 60 тыс. чел. К факторам, заставившим правительство провести крестьянскую реформу в Дагестане, можно отнести социально-экономические изменения, которые произошли в целом по стране, и активизацию крестьянского движения. Развивающийся капитализм России требовал приспособить экономику окраины к буржуазным изменениям центра. Кроме экономических причин, царское правительство под давлением народных выступлений вынуждено было признать тяжесть положения дагестанских крестьян. Наместник донес царю: «Вопрос об освобождении зависимых сословий стал в такое положение, что было бы неблагоразумно и неосторожно откладывать его решение» [1]. Но решение сословнопоземельных вопросов в Дагестане затянулось по сравнению с другими регионами страны, и крестьянская реформа в Дагестане была завершена лишь в 1913 г.
С целью подготовки и проведения реформы в Дагестане организовались сословно-поземельные комиссии, членами которых, как правило, были представители военно-колониальной администрации. Еще в 1848 г. была создана Дербентская комиссия по изучению сословно-поземельных отношений, работавшая до 1852 г., но без ощутимых результатов. Помимо этого земельными вопросами занимались ряд инстанций и должностных лиц: окружной суд Темир-Хан-Шуринского округа, Дагестанский народный суд, начальник и губернатор Дагестанской области, наместник царя на Кавказе, совет наместников Кавказа, главнокомандующий гражданской частью на Кавказе. Более последовательно земельная реформа была проведена в Кумыкском округе, который административно входил во второй половине XIX в. в состав Терской области. Подготовка реформы в Кумыкском округе продолжалось с 1860 по 1867 гг. В 1860 г. был создан «Кумыкский комитет по правам личным и поземельным», перед которым была поставлена задача «привести в известность все земли кумыкских земле-
владельцев как спорные, так и бесспорные, разобрать споры между владельцами и определить их личные права» [2]. В 1863 г. с организацией сословно-поземельной комиссии Терской области Кумыкский комитет был переименован в Кумыкский отдел этой комиссии, который должен был «привести к соглашению землевладельцев и простой народ относительно выдела населению достаточного пространства из земель владельческих» [2, л. 682]. Комиссия установила, что «вся земля находится у князей и узденей, а подвластный народ за пользование отдельными уго-диями несет перед владельцами определенную обычаем повинность», и определила, что в Кумыкском округе из 405 789 дес. земли 386 422 дес. принадлежало феодалам, а 19367 дес. - казне [2, д. 10, л. 33].
В том же 1863 г. сословно-поземельная комиссия собрала в Хасав-Юрте совещание, на котором присутствовали князья, по два доверенных крестьянина от каждого селения и по одному человеку от кварталов трёх главных кумыкских селений (Андрей-аул, Аксай и Костек), для обсуждения вопроса о выделе крестьянам части земли феодалов. На пятидневном совещании в Хасав-Юрте наметили три проекта наделения крестьян землей: 1) землевладельцы-феодалы решили уступить крестьянам 1/3 своей земли; 2) крестьяне требовали 2/3 всей земли; 3) сословно-поземельная комиссия предложила 2/5 земли предоставить крестьянам, а 3/5 оставить за феодалами. Борьба вокруг трех проектов наделения крестьян землей не сразу дала результаты. Лишь 5 февраля 1865 г. «при влиятельном посредничестве» начальника Терской области князя Л. Меликова был составлен акт за подписью 61 землевладельца о выделении крестьянам половины земель феодалов, причем без выкупа [2, д. 12, л. 151155]. Исходя из акта феодалов от 5 февраля 1865 г., выделенная крестьянам земля считалась общинной и подлежала разделу между аулами соответственно числу жителей. Особо оговаривалось, что реформа не распространяется на казенные земли, которые оставались в собственности государства. Затем наместник Кавказа утвердил эти правила 11 марта 1866 г. и через военное министерство представил в Кавказский комитет. Разработанные кавказской администрацией и одобренные Кавказским комитетом «основания для решения вопроса о наделении землей крестьян Кумыкского округа» были утверждены Александром II 12 ноября 1867 г. и заключались в следующем: «1. На основании акта, составленного кумыкскими землевладельцами, от 5 февраля 1865 г. считать половину всех владельческих земель подлежащими выделу народу и предоставить населению возможность приступить к наделу этой половины. 2. В расчет этот не вводить усадебную оседлость аулов, которая должна отойти народу независимо от половинного выдела ему прочих угодий. 3. Объявить землевладельцам, что остальная половина земли будет признана за ними на
полном праве собственности с выдачей им на это надлежащих документов. 4. Выделенные народу участки признать общественными, с тем, чтобы разделить эти участки между аулами, соответственно населению каждого из них, и по количеству земель. 5. Все казенные земли оставить в полном распоряжении правительства».
На основании утвержденных правил сословнопоземельная комиссия приступила к проведению реформы. Она составила проект раздела владельческих земель и что важно «безапелляционно решила споры между самими владельцами из-за земли» [3]. Комиссия разделила владельческие земли на две половины. Выделенная владельцам их половина земли была передана на полных правах собственности с оформлением надлежащих документов [4]. Наместник Кавказа в предписании начальнику Терской области от 27/29 февраля 1869 г. за № 1232 разрешил кумыкским землевладельцам отчуждать принадлежавшую им землю [5]. Права на владение земельными угодьями дополнительно были высочайше подтверждены императором [6]. После реформы за 166 феодалами осталось 184 396 дес. Например, у князя Темирова осталось 23720 дес., у князей Аджаматовых - 23720 дес., у князя Казаналипова - 13 486 дес., у князей Алибековых -11 378 дес. и т.д. [2, д. 12, л. 241] Приведенные данные свидетельствуют о том, что сохранились основы феодальной собственности на землю, а следовательно, и неограниченные возможности для экономического закабаления крестьянства. Феодалы фактически имели возможность заставлять крестьян нести повинности и платить подати.
Что касается наделения землей крестьян, то в отличие от России в Кумыкском округе крестьянские наделы отводились не на «ревизскую душу», а на дым, независимо от того, из какого числа членов этот дым состоял, причем в надел входили удобные и неудобные земли. В результате реформы 6844 крестьянских двора получили 52 % всей земли, а 166 дворов феодалов - 48 %, причем последним отошла лучшая часть земли. Таким образом, на каждого феодала приходилось в 40 раз больше земли, чем на крестьянский дым. К началу земельной реформы в Кумыкском округе числилось около 5297 дымов кумыков и 1517 дымов кочевников - ногайцев [7]. В результате реформы именно поземельные права ногайцев были ущемлены более всего. По распоряжению царских властей, у них было отобрано 175720 дес. лучшей земли и отдано навечно трем полкам Терского казачьего войска. Эти земли были признаны не используемыми по назначению кочевыми ногайскими племенами. Причем земля, оставленная им, была хуже [8], она состояла почти исключительно из пастбищных участков. Царское правительство стремилось к тому, чтобы лучшие земли достались феодалам, а неудобные земли - солончаки, заболоченные места, пески - крестьянам. Дальнейший ход событий также показал, что неприкосновенность права собственности крестьян часто нарушалась. Г осударством отчуждалась земля у горских сельских обществ в пользу казны, в то время
как феодальное землепользование оставалось неизменным. В документах местных крестьян все чаще называли государственными поселянами.
Выделенные народу участки признавались общественными [10]. Юридическим лицом, которому отводилась земля, являлась сельская община. Крестьянские дымы получали земельные участки лишь во временное пользование (так же, как это было в великорусских губерниях). Сохранением общинного землепользования с его уравнительным началом самодержавие рассчитывало обеспечить на основе круговой поруки своевременное выполнение крестьянами государственных повинностей и налогов. Крестьяне не могли получить паспорта и отлучиться из общества, пока за ними числились налоги или недоимки. По сути дела это приводило к закрепощению крестьянина «миром».
К 1870 г. отделение владельческих земель от сельских было завершено. Размежевание же земель между сельскими обществами фактически не было проведено, им были указаны лишь временные границы. Земельный вопрос законодательно окончательно до конца решен не был. Не было конкретных норм межевания, перераспределения земли. Проект распределения земель между сельскими обществами Кумыкского округа, составленный сословно-поземельной комиссией в 60-х гг., не был даже утвержден вышестоящими властями. Спустя 40 лет, в 1909 г. начальник Терской области доносил, что «проектная карта» распределения земель между селениями бывшего Кумыкского округа «потеряна» [11].
Крайне крепостнический характер реформы в Кумыкском округе проявился в вопросе отстранения от надела крестьян других народностей, переселившихся на кумыкскую плоскость после окончания военных действий в 1859 г. По указанию кавказской администрации, были совершенно лишены права на получение земельного надела 299 семейств чеченцев и дагестанских горцев (ауховцев, салатавцев и др.), а также 142 семейства горских евреев [12]. Царские власти, лишая крестьян других народностей земельного надела, по всей видимости, преследовали цель сохранить группу безземельных крестьян, которых феодалы могли бы наверняка закабалить.
Особенностью крестьянской реформы в Кумыкском округе было то, что в отличие от России здесь крестьяне получили наделы без выкупа. С окончанием размежевания феодальных и крестьянских земель прекращались зависимые отношения крестьян к феодалам. Чем объяснить, что царское правительство, заставлявшее русских крестьян платить непомерно большие выкупные платежи помещикам, сделало исключение для кумыкских крестьян? Дело в том, что заставить крестьян платить выкуп феодалам за свои же земли, которые были захвачены кумыкскими феодалами с помощью царских чиновников за сравнительно короткий период (вторая половина XVIII и начало XIX вв.), было чревато опасностью выступления крестьян против царизма и местных феодалов.
В Кумыкском округе в результате крестьянской реформы 30 тыс. крестьян освободились от несения податей и повинностей в пользу феодалов. Но эта земля не обеспечивала относительно их сносного существования. Поэтому они вынуждены были прибегать к аренде владельческой земли на кабальных условиях. Однако, несомненно, положительным фактом можно признать переход ногайцев после реформы к оседлой жизни.
Для разрешения сословно-поземельного вопроса в Тарковском шамхальстве, Мехтулинском ханстве и Присулакском наибстве в 1864 г. была образована временная комиссия, состоящая из царских офицеров, просуществовавшая до 1870 г. В 1867 г. из указанных владений был образован Темирханшуринский округ, в связи с этим комиссия стала называться «Временная комиссия для разбора личных и поземельных прав населения Темирханшуринского округа». Материалы комиссии легли в основу частичного освобождения зависимых крестьян Темирханшуринского округа. В записке об учреждении комиссии начальник области кн. Л.И. Меликов отмечал, что в последнее время возникло много жалоб: поселяне жаловались на «неправильное увеличение» беками повинностей, на «стеснение в пользовании» землями и водой», беки - на «домогательства поселян» присвоить себе владельческие земли и уклонение от повинностей. Комиссии поручалось «востребовать» от шамхала и хана, членов их родов - беков и чанка-беков сведения об их личных и поземельных правах и удостовериться в действительности заявленных поземельных прав и владельческих отношений [13]. Результаты работы комиссии были положены в основу при определении размера материального обеспечения бывших владетелей после ликвидации автономных владений. В отчете главнокомандующего вел. кн. Михаила отмечалось, что комиссия 1864 г. также занималась и разбором поземельных споров [13, д. 9-а, л. 3]. Фактически работа комиссии в основном свелась к собиранию данных о количестве рабов и феодально-зависимых крестьян и регистрации существующих податей и повинностей в пользу феодалов.
По данным комиссии, в трех феодальных владениях было 42 селения с общим количеством 13970 дымов, из которых крестьяне 9 селений, составляющих 3423 дыма, не отбывали обязательных повинностей ханам и бекам. Крестьяне 33 селений (10547 дымов) находились в обязательных зависимых отношениях к феодалам [14].
Освобождение крестьян, находившихся в зависимости от феодальных владений шамхала и хана, совершилось 1 августа 1867 г., когда князь Меликов после оглашения указа царя об отстранении от власти шамхала и Мехтулинского хана объявил о том, что крестьяне «делаются теперь же свободными от всех повинностей и налогов, прямых и косвенных» [15]. Ликвидация зависимых отношений внешне была оформлена как добровольный отказ владетелей от своих прав. В результате в трех названных владениях прекратились зависимые отношения 4967 крестьянских дымов. Если счи-
тать в среднем по пяти душ на дым (эту цифру местные власти при исчислении статистических данных о количестве населения брали как средний коэффициент), то количество освобожденных крестьян составляло около 25 тыс. душ обоего пола.
Царское правительство ничего не сделало для того, чтобы решить земельный вопрос коренным образом. В ходе административных преобразований и освобождения части зависимого сельского населения вопрос о поземельном устройстве, т. е. определение прав собственности на земельные участки, их границ и размеров, так и не был разрешен. Не было определено размежевание крестьянских земель от феодальных, размер надельной земли крестьян. Земли, находившиеся в пользовании крестьян, официально не были за ними закреплены. Фактически у крестьян осталось то количество земли, которое было в их пользовании до реформы. Все это использовалось феодалами для закабаления крестьянских масс.
В отличие от шамхальства Тарковского и Мехту-линского ханства в Присулакском наибстве из 30 тыс. дес. княжеской земли крестьяне получили без выкупа около 14330 дес. Остальные земли остались у Казана-липова. Кроме того, крестьянские земли были размежеваны от владельческой. Как и в Кумыкском округе, крестьяне пользовались землями на общинном праве с периодическими переделами.
Царское правительство, отменив повинности и налоги в пользу шамхальства Тарковского, ханства Мехтулинского и Присулакского наибства, начиная с 1867 г. обложило крестьян подымной податью в казну. Князь Меликов объявил крестьянам Мехтулинско-го ханства о том, что «отныне они освобождаются от всех повинностей и налогов, какие они несли до этого времени хану и чанкам, с обязанностью вносить с 1867 года в казну денежную подать в том количестве, в каком обложены прочие деревни Темир-Хан-Шуринского округа, не находящиеся ни в каких обязательных отношениях к владельцам» [15, с. 50-51].
Реформа в этой части Дагестана была половинчатой и непоследовательной. Царское правительство с целью укрепления позиций земельной аристократии как своей социальной опоры не распространило крестьянскую реформу на крестьян, находившихся в зависимости от беков. Если в 1867 г. освободились от несения феодальных повинностей и налогов в пользу трех перечисленных владетелей 47 % общего их числа, то остальные крестьянские дымы в количестве 53 % оставались в зависимости от беков до 1913 г. Поэтому нельзя утверждать, что в 1867 г. все население освободилось от феодальных повинностей и налогов.
Дагестан в целом оказался в империи единственным регионом, где значительные слои крестьян по-прежнему оставались в зависимости беков. Зависимые отношения раят и некоторых узденей не только не упразднялись в 60-х гг. XIX в., а напротив, были узаконены. Царские власти по существу узаконили зависимые отношения этих групп крестьян путем составления со слов беков инструкций податей и повинностей крестьян в пользу феодалов. Эти инструкции
официально утверждались начальниками округов и раздавались крестьянам зависимых селений. В течение трех недель каждую пятницу при выходе из мечетей представители местных властей зачитывали крестьянам перечень податей и повинностей бекам. Таким образом, инструкции приобрели силу закона, за нарушение их крестьян подвергали строгим мерам воздействия, иногда бекские подати взыскивали с крестьян с помощью войск.
С 60-х гг. XIX в. до 1913 г. раяты и зависимые уздени упорно боролись за свое освобождение. Их борьба проходила в разных формах: индивидуальные и коллективные жалобы, отказ от податей и повинностей бекам, причинение им всякого материального ущерба (поджоги имений, порубки леса, убийства беков и членов их семей и т.д.). В 90-х гг. XIX в. и в начале XX в. движение против беков достигло наибольшего размаха. Крестьяне сел. Ялах Самурского округа за 46 лет (1851 - 1907 гг.) 43 раза жаловались на беков военным властям, 14 раз самовольно переставали отбывать бекские повинности и 9 раз оказали явное неповиновение официальным властям, которые принуждали их к исполнению бекских податей. В 1859, 1861, 1883, 1905, 1907 гг. военные власти подавляли выступления крестьян с помощью войск [16].
21 июня 1869 г. Александр II утвердил состав Южно-Дагестанской сословно-поземельной комиссии, которая должна была подготовить вопрос о наделении землей крестьян Кайтаго-Табасаранского, Кюринского и Самурского округов. Председателем комиссии был назначен помощник военного начальника Южного Дагестана полковник Мадатов, членами -подполковник Рычков и майор Момбелли. Согласно предписаниям наместника вел. кн. Михаила, работа комиссии разделялась на два периода: в первом она должна собрать необходимые сведения об общем строе и характере сословно-поземельных прав и составить проект положения о поземельном устройстве, а во втором - приступить к разрешению частных споров и жалоб на основе утвержденного положения [17]. С самого начала работы в комиссию стали поступать заявления о поземельных спорах и просьбы о выделении земельных участков. Так, в январе 1871 г. комиссия разбирала жалобу поверенных жителей Тереке-мейских деревень о том, что беки отбирают земли, находящиеся в общественном пользовании и даже мюльки - земельные участки, ранее находившиеся в «исключительном пользовании» отдельных дворов. Было решено просить распоряжения военного начальника Южного Дагестана о запрете бекам отбирать находящиеся в пользовании поселян земли «впредь до определения комиссии», а возникшие споры разбирать в окружных судах [17, л. 37 об. - 38, 41]. Однако рассмотрение поземельных споров в окружных и словесных судах чаще всего запутывало их, так как стороны представляли противоречивые доказательства в отсутствие единых правил о поземельных отношениях.
В процессе работы комиссией в июле 1871 г. была составлена записка о сословно-поземельном строе Кайтага, в июне 1872 г. - свод сведений по Северному
Табасарану, в том числе список податей, повинностей, поборов и других доходов Северо-Табаса-ранских беков, в декабре 1872 г. начат «опрос сословий» Кюринского округа об их сословно-поземельных правах [17, л. 41 об., 59, 69]. Собранные ею данные отличались противоречивостью, видимо потому, что беки и поселяне давали противоположные сведения по вопросам о владении землей и отбывании повинностей. Наконец, осенью 1879 г. комиссия выработала «Проект положения о поземельном устройстве поселян Южного Дагестана», обсуждение которого продолжалось 4 года. При его составлении были учтены сведения, собранные самой комиссией, а также положение от 14 мая 1870 г. о поземельном устройстве государственных поселян в закавказских губерниях, положение от 8 ноября 1870 г. о поземельном устройстве населения в Сухумском отделе и, наконец, правила 26 марта 1874 г. о поземельном устройстве государственных крестьян Ставропольской губернии [17, д. 7-а, л. 163-164]. Составленный комиссией проект положения делил население Южного Дагестана на 3 разряда: 1) государственные поселяне, водворенные на собственных землях (поселяне «вольных обществ», поселяне на землях, приобретенных ими у беков покупкой или другим способом); 2) государственные поселяне, водворенные на бекских землях и отбывающие бекам «раз навсегда закрепленные повинности»; 3) государственные поселяне, водворенные на казенных землях (жители конфискованных в 1877 г. у беков селений и поселяне бывшего Кюринского ханства, деревень Самурского округа). Проект устанавливал, что земли поселян первого разряда закрепляются за ними в частную собственность; земли поселян второго разряда, находящиеся в пользовании беков, поселян и в их совместном пользовании, признаются в частной собственности беков; земли поселян третьего разряда считаются казенной собственностью [17, д. 7-а, л. 165-165 об.]. Таким образом, проект преимущественно закреплял интересы беков и признавал, что зависимость поселян от беков носила именно поземельный характер.
Однако проект, разработанный комиссией, не привел к каким-либо результатам, так как высшая Кавказская администрация отвергла его. В связи с упразднением Кавказского наместничества (1882 г.) и введением должности главноначальствующего гражданской частью в июне 1883 г. Южно-Дагестанская сословно-поземельная комиссия была ликвидирована. В этом же году при главноначальствующем была создана «Комиссия для окончания сословно-поземельного вопроса в частях Кавказского края военно-народного управления» [18], которая начала действовать в Темир-Хан-Шуре во главе с военным губернатором области кн. Н.3. Чавчавадзе в составе его помощника полковника Е.Ф. Тиханова и командированного из Тифлиса подполковника Симонова [19]. В предписании из Тифлиса было указано, что работа комиссии должна состоять из 2 периодов - составление проекта правил о поземельном устройстве, а затем уже разрешение частных споров и жалоб [19, л. 12-12 об.].
Особое внимание уделялось обширной переписке по разбору частных поземельных споров. Как видно, деятельность комиссии по этому указанию фактически мало отличалась от работы комиссии 1869 г. Спустя 15 лет (1898 г.) был выработан «Проект положения о поземельном устройстве государственных поселян Дагестанской области, водворенных на землях лиц высшего мусульманского сословия, а также находящихся в зависимости от беков и обществ». В данном проекте предусматривалось введение в области основных принципов аналогичного «Положения», действовавшего с 14 мая 1870 г. в закавказских губерниях - Елизаветпольской, Бакинской, Эриванской и части Тифлисской, которое слегка ослабляло феодальный гнет, но нисколько не упраздняло самих зависимых отношений. Это положение закрепляло земли в собственность владетелей и устанавливало, что поселяне, продолжая пользоваться землями и угодьями, отбывают за них «в пользу землевладельцев» прежние повинности» [20]. Взятый за основу проект положения был доработан следующими поправками: для поселян не устанавливалась норма земельного надела, в их пользовании закреплялись наделы, бывшие у них фактически на момент принятия проекта; появились статья об отмене повинностей, «не вытекающих из земельного пользования»; разделы о замене натуральных повинностей денежными и о правилах проведения выкупных операций. Итак, комиссия за 15 лет работы так и не пришла к единому мнению о характере повинностей. Проект 1898 г. после обсуждения в Совете Главноначальствующего был отправлен в Петербург на рассмотрение в военное министерство и министерство внутренних дел. Со стороны МВД по проекту были высказаны серьезные замечания, которые заключались в следующем: положение нужно распространить не на два округа (проект касался только Кайтаго-Табасаранского и Кюринского округов), а на все остальные, землю надо предоставить крестьянам не в пользование, а в собственность, вопрос о выкупе может возникнуть, если будет признано право собственности за беками, а не за казною. Проект вернули в Тифлис для доработки. В конце концов этот проект, также как и предыдущий, не был утвержден, и комиссия была ликвидирована. Надежда сельских обществ, вынужденных отбывать бекские повинности, на справедливое разрешение проблемы собственности на землю различными комиссиями, практически исчезла. Замедление и в конечном итоге срыв работы очередной сословно-поземельной комиссии был связан и с чрезвычайно сложным переплетением норм землепользования в различных обществах Дагестана и с противоречием их общим законодательным установлениям Российской империи. Одной из попыток решения поземельного вопроса был закон 14 июня 1888 г. о передаче казенных земель системы военно-народного управления в распоряжение Министерства государственных имуществ. Тем самым российское правительство пыталось решить поземельный вопрос путем «причисления всего горского населения к разряду государственных поселян, водворенных на
казенных землях» [21]. Но при обсуждении данного вопроса Государственный совет отклонил предложение о признании безусловного права казны на все земли «военно-народного управления», ссылаясь на данные представителями высшей власти обещания о сохранении за жителями имущественных прав. Была отвергнута также позиция о признании этих земель казенными на том основании, что они «никому не принадлежат юридически» - горское население не может документально подтвердить свое право на землю, которое основано на адатном праве и не имеет «письменного закона». Задача оформить эти права «по своим уставам и законам» как раз и возлагалась на сословно-поземельные комиссии, которые должны были своей деятельностью «ассимилировать покоренные части» с общим строем империи.
Вопрос о подготовке реформ перешел в канцелярию главнокомандующего по военно-народному управлению. Решение поземельного вопроса получило новый импульс с восстановлением наместничества (1905 г.) и назначением наместником графа И.И. Воронцова-Дашкова, который свою точку зрения по вопросу о происхождении зависимых отношений поселян к бекам в Дагестанской области изложил в 1907 г. во «Всеподданнейшей записке по управлению Кавказским краем». Он выступил за «немедленную отмену» зависимых отношений поселян к бекам, которые «не могут быть далее терпимы», вызывая волнения населения. В то же время он считал «безусловно необходимым» выплатить бекам вознаграждение за повинности, имеющие характер «платы за труды по управлению» [22]. Небезынтересно отметить, что эту точку зрения наместника подержал Совет Министров России, который также признал «настоятельно необходимым упразднение зависимых отношений» крестьян к бекам, «тем более, что развивающаяся в крае революционная пропаганда нашла в пережитках крепостного права обильную пищу для возбуждения крестьян, местами совершенно прекративших уплату лежащих на них повинностей, которые приходится взыскивать силою при помощи войск». На решение Совета Министров Николай II собственноручно наложил резолюцию: «Надеюсь, что возбужденные наместником вопросы получат скорое разрешение» [23].
В 1908 г. наместник в целях «скорейшего разрешения отношений поселян к бекам» образовал в Тифлисе «Особое совещание» во главе со своим помощником по гражданской части Э. Ватанаци в составе чинов управления и податной инспекции при участии представителей от беков. Созванное совещание разработало план проведения реформы и решило, что ликвидировать зависимые отношения необходимо путем «выкупа повинностей», а для этого требуется определить их виды, размеры и стоимость в денежном выражении. С целью проведения такой работы была образована в Темир-Хан-Шуре «Временная областная комиссия» во главе с военным губернатором области С. Вольским в составе начальников всех округов, податных инспекторов и с участием представителей заинтересованных сторон (беков и крестьян) [24]. Надо
отметить, что комиссия 1908 г. работала эффективнее, чем предыдущие «поземельные комиссии». Ею было составлено подробное заключение о происхождении и современном положении зависимых отношений поселян к бекам, а также сводные ведомости, которые включали описание повинностей по каждому селению с переводом их на денежную оценку и с указанием беков - получателей повинностей [24, д. 215, л. 19 об.-29]. При расценках повинностей были использованы цены «средние за последние перед 1908 годом пять лет». В составленной таблице по каждому селению области, где отбывались повинности, приводилась их денежная оценка, выкупная сумма, которая составляла 10-кратную стоимость ежегодной суммы повинностей, а также средний размер предполагаемых ежегодных платежей отдельных дворов в казну при выкупе повинностей. Было отмечено, что беки «выразили пожелание», чтобы выкупная сумма была выдана им из казны наличными деньгами и единовременно. Комиссия оценила общую стоимость ежегодных повинностей по области в 30330 р. 94 к., в том числе в Темир-Хан-Шуринском округе - в 6114 р. 80 к., в Кайтаго-Табасаранском - в 18612 р. 10 к., в Кюринском - в 4725 р. 09 к., в Кази-Кумухском - в 71 р. 30 к., в Самурском - в 635 р. 65 к., в Аварском - в 72 р. Военный губернатор Вольский расценил эти цифры как в высшей степени умеренные, не подлежащие дальнейшему сокращению [24, л. 19, 30-43 об.].
Помимо отмены зависимых отношений большое значение имело законодательное закрепление прав земельных собственников в Дагестанской области. При обсуждении этого вопроса в Совете наместника рассматривались предложения о признании всех земельных угодий поселян собственностью казны. Совет наместника отметил, что предложение объявить все земли сельских обществ собственностью казны, а самих жителей приравнять к государственным крестьянам противоречит сложившемуся порядку землепользования. В решении совета указывалось, что в Дагестане все местные жители (частные владельцы и сельские общества) имеют по обычаям все права владения, пользования и распоряжения земельными участками, но эти права формально не закреплены российскими законами [24, д. 353, л. 153-155].
В результате всех обсуждений канцелярия наместника подготовила два законопроекта - «О прекращении зависимых отношений поселян к бекам и кешке-ловладельцам Дагестанской области и Закатальского округа» и «О землеустройстве населения Дагестанской области и Закатальского округа». Официальные кавказские и петербургские власти после 44 лет работы различных царских комиссий в Дагестане достигли предела совершенства в искусстве бюрократических проволочек затягивания решения вопроса о землеустройстве Дагестана и освобождении раят и феодальнозависимых узденей. Наконец в Государственную думу внесли два проекта о землеустройстве и освобождении зависимых крестьян. Несмотря на многочисленные обсуждения и доработки, законопроект «О земле -устройстве населения Дагестанской области и Зака-
тальского округа» так и не был утвержден Государственной думой. Суть этого проекта заключалась в том, чтобы укрепить за сельскими обществами, отдельными владельцами и мечетями те земли, которые находятся в действительном их владении. Непоследовательность вопроса о собственности на землю была здесь уже традиционной.
21 июня 1913 г. на заседании Государственной думы при рассмотрении законопроекта о прекращении зависимых отношений в Дагестанской области и Закатальском округе докладчик от думской комиссии депутат Харламов призвал депутатов принять закон в «порядке спешности» и покончить с «остатками крепостного права на Кавказе, затянувшемся по вине русских властей до настоящего времени» [25]. Законопроект был принят в трех обсуждениях без прений, а 22 июня 1913 г. утвержден в окончательной редакции. 7 июля 1913 г. закон «О прекращении зависимых отношений поселян Дагестанской области и Закаталь-ского округа к бекам и кешкеловладельцам и об учреждении в сих местностях установлении по крестьянским делам», одобренный IV Государственной думой, был утвержден императором Николаем II [26].
Прекращение зависимых отношений регулировалось приложенными к закону «Правилами о прекращении зависимых отношений поселян Дагестанской области и Закатальского округа». Правила устанавливали (ст. 1), что с 1 января 1913 г. все зависимые поселяне освобождаются от отбываемых ими в пользу беков повинностей. Согласно другому документу-приложению под названием «Расписание причитающихся бекам вознаграждений за отмененные повинности», бекам выдавалась единовременно сумма из казны, которую крестьяне должны были погасить в течение 20 лет. Закон создал в Дагестане институт мировых посредников в количестве 20 человек и Дагестанское областное по поселянским делам присутствие, призванные реализовать реформу. Присутствие возглавлял военный губернатор со своими тремя помощниками, назначенными наместником. Он же составил «Инструкцию» по работе всех институтов, связанных с крестьянской реформой. В «Правилах о прекращении зависимых отношений» устанавливалось, что на мировых посредников возлагается распределение вознаграждения бекам, рассмотрение их заявлений и жалоб, разрешение споров по поводу вознаграждения. Согласно утвержденной наместником инструкции, мировой посредник в своем решении указывал: 1) основание выдачи вознаграждения каждому лицу, в том числе тем бекам, которые не были внесены в данные комиссии 1908 г. и выдвинули «обоснованные притязания»; 2) перечень всех беков, между которыми распределяется сумма вознаграждения, с указанием доли каждого. Беки, согласные с решением посредника, давали об этом расписку. Жалобы на решения мировых посредников рассматривались «Областным присутствием» в 30-дневный срок, которое, имея больше юридическую силу, могло изменить решение посредника [27].
В ноябре 1913 г. военный губернатор области издал приказ о распределении должностей мировых по-
средников по округам: в Темир-Хан-Шуринском округе создавалось 3 мировых поселянских отдела, в Даргинском - 2, в Кази-Кумухском - 1, в Самурском - 1, в Кюринском - 1, в Кайтаго-Табасаранском - 4, в Аварском - 1, в Гунибском и Андийском - по 2 [28]. Хотя в Даргинском, Гунибском и Андийском округах зависимых отношений не существовало, в них также учреждались должности мировых посредников, так как планировалось использовать их при проведении земельной реформы - мировые посредники должны были «близко ознакомиться с местными своеобразными земельно-правовыми условиями и особенностями общественного и бытового уклада горского населения» [29]. 20 ноября 1913 г. состоялось первое заседание Дагестанского областного по поселянским делам присутствия, которое приняло необходимые инструкции для мировых посредников [30]. 21 апреля 1914 г. наместник издал «Инструкцию о взносе поселянами Дагестанской области и Закатальского округа погасительных платежей и выдаче бекам и кешкело-владельцам из казначейства вознаграждения за отменяемые повинности на основании правил о прекращении зависимых отношений 7 июля 1913 года». К 1 января 1916 г. дагестанские беки получили из царской казны 291271 р. А крестьяне должны были погасить эту выкупную сумму ежегодными взносами в течение 20 лет, начиная сразу с 1 января 1913 г. В итоге крестьян заставили выкупить феодальные повинности в десятикратном размере. Всего от податей и повинностей бекам были освобождены крестьяне 95 аулов (13026 дворов) общим числом 70 тыс. чел.
Таким образом, характеризуя аграрно-крестьянскую реформу 60-х гг. в Дагестане, явившуюся продолжением крестьянской реформы в России, необходимо отметить, что она была противоречивой, половинчатой, непоследовательной и незавершенной. Ограниченность и крепостнический характер крестьянской реформы проявлялся в том, что освобождение части зависимого сословия происходило путем выкупа, раяты и часть феодально-зависимых узденей оставались в подчинении у беков и правящей верхушки вплоть до 1913 г. Реформа была проведена с учетом интересов прежде всего феодалов (князей, беков и чанков), которые продолжали обладать правом собственности над большими земельными владениями, и представителей царской администрации. Так как большинство беков занимали офицерские или административные должности в военно-народном управлении Дагестана, то фактически произошло постепенное сращивание феодальной верхушки с местной администрацией, которая последовательно защищала их интересы.
Следует отметить, что подобное мнение о характере сословно-поземельных отношений и крестьянской реформы в Дагестане совпадает с выводами видных дагестанских исследователей Х.О. Хашаева, Х.Х. Рамазанова, М.М. Гасанова. В свете разработки изучаемой проблемы интерес представляет научный доклад Агнаевой, в котором автор, давая характеристику крестьянской реформе, отмечает её положительные моменты, в том числе подчеркивая исход в пользу поли-
тики царской администрации. «Реформа дала возможность, во-первых, ослабить политические права в крупных высших сословиях (ханов); ... во-вторых, увеличить количество беков, наделяя их помимо земли чинами, титулами и привлекая их к управлению» [32], - пишет Агнаева.
Вопрос о собственности на землю так и не был до конца решен реформой. Военный губернатор Дагестанской области писал царю, что «для полного спокойствия населения области недостает лишь решения в законодательном порядке поземельно-сословного вопроса, которое положило бы конец неопределенным аграрным отношениям» [33]. Но тем не менее не были обнародованы законодательные акты, определявшие поземельные права всех социальных слоев населения. В области гражданско-правовых и земельно-правовых отношений официальные власти исходили из обычаев, норм шариата, решений судов и указаний должностных лиц. Размеры наделов крестьян сокращались. Бывшие зависимые сословия, официально освобожденные, остались во временнообязанных отношениях к владельцам. В пореформенный период развиваются арендные отношения. Часть безземельных и малоземельных крестьян батрачила у эксплуататорской верхушки аула и беков. Уже в начале XX в. в Дагестане число батраков составляло около 15 тыс. чел.
Итак, вышеизложенное позволяет выделить ряд особенностей аграрно-крестьянской реформы в Дагестане: во-первых, реформа не основывалась на каком-то едином законодательном акте, действовали разные положения, инструкции и даже просто приказы; во-вторых, она проводились поэтапно, с большей осторожностью; в-третьих, реформирование отличалось по отдельным округам, владениям и даже отдельным категориям крестьянства; в-четвертых, реформа, имея затяжной характер, продлилась вплоть до начала первой мировой войны; в-пятых, она проводилась представителями военно-народной системы, русскими офицерами и чиновниками и, наконец, в-шестых, правительство корректировало свою политику с учетом местной специфики Дагестана.
Российскими властями для составления проекта положения о земельном устройстве населения области неоднократно создавались «сословно-поземельные комиссии», деятельность которых по регулированию сословно-поземельных отношений в Дагестане была крайне непоследовательной и малоэффективной. Феодально-зависимые отношения в Дагестане, как отмечалось, были отменены лишь в 1913 г. В этом году крестьяне в количестве 70000 душ были освобождены от податей и повинностей бекам. Оценивая закон 1913 г., надо отметить, что он подводил черту под зависимостью сельских обществ Южного и Северного Дагестана от бекского сословия, которая в течение 53 лет после образования Дагестанской области сохранялась как пережиток феодальной эпохи. Реформа 1913 г., так же как реформа 60-х гг., не до конца удовлетворила крестьянские массы Дагестана, которые остались в
экономической и политической зависимости от царских и местных феодалов.
Вместе с тем освобождение рабов и части зависимых крестьян, установление единой системы управления, способствовавшей облегчению регулирований отношений и регламентации сельской жизни на единых началах, безусловно, сыграли положительную роль в дальнейшем политическом и правовом развитии Дагестана. Новые положительные тенденции, появившиеся в связи с этим реформированием, во многом были связаны с новой государственной властью, которая стала определяющей силой во всех вопросах о земле и статусе человека на ней.
Литература
1. Всеподданнейший отчет главнокомандующего Кавказской армией по военно-народному управлению за 1863-1869 гг. СПб., 1870. С. 16.
2. ЦГА РД, ф. 105, оп. 1, д. 9, л. 681.
3. Рамазанов Х.Х. Крестьянская реформа в Дагестане // Учен. зап. ИИЯЛ ДФ АН СССР. Махачкала, 1957. Т. 2. С. 88.
4. Гаврилов П.А. Устройство поземельного быта горских племен Северного Кавказа // ССКГ. М., 1992. Вып. 2. С. 42.
5. ОРФ СОИГИ, ф. 16, оп. 1, д. 11, л. 29.
6. ЦГА РСО-А, ф. 11, оп. 4, д. 12, л. 19.
7. Гальцев В.К. Перестройка системы колониального режима на Северном Кавказе в 1860 - 1870 гг. Орджоникидзе, 1956. С. 134.
8. Грищенко Н.П. Горский аул и казачья станица Терека накануне Октябрьской революции. Грозный, 1972. С. 40.
9. РГИА, ф. 1276, оп. 19, д. 593, л. 71.
10. Законодательные акты, касающиеся Северного Кавказа и, в частности, Терской области // Сб. законов. Владикавказ, 1914. С. 46.
11. РФ ИИЯЛ ДФ АН СССР, д. 1339.
12. Рамазанов Х.Х. Проведение земельной реформы в горских районах Северного Кавказа // Проблемы аграрного развития Северного Кавказа в XIX - на-
чале XX в.: Сб. научных трудов. Краснодар, 1987. С. 37.
13. ЦГА РД, ф. 126, оп. 2, д. 76-а, л. 4-7.
14. ЦГИА РГ, ф. 416, оп. 5, д. 65, Л. 5-6.
15. Освобождение бесправных рабов в Дагестане // ССКГ. М., 1992. Вып. 1. С. 51.
16. Рамазанов Х.Х. К вопросу о борьбе раят и зависи-
мых узденей за ликвидацию крепостнических отношений // Уч. зап. ИИЯЛ ДФ АН СССР. Махачкала, 1958. Т. 5. С. 168, 174, 175.
17. ЦГА РД, ф. 150, оп. 1, д. 2-а, л. 1-3об., 22, 24.
18. ПСЗ 3. Т. 3. 1883. № 1636. п. VI.
19. ЦГА РД, ф. 90, оп. 1, д. 2, л. 2-2об.
20. РФ ИИАЭ ДНЦ РАН, ф. 1, оп. 1, д. 199, л. 29.
21. Журнал Государственного Совета в соединенных Департаментах Законов и Государственной экономики. 1888. 14 июня. № 58 // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН, д. 2507.
22. Всеподданнейшая записка по управлению Кавказским краем графа Воронцова-Дашкова. Тифлис, 1907. С. 40-41, 48.
23. Особый журнал Совета Министров от 10, 17 июля 1907 г.; ЦГИА РГ, ф. 13, д. 475, л. 88.
24. РФ ИИАЭ ДНЦ РАН, ф. 1, оп. 1, д. 199, л. 30.
25. Государственная дума. Четвертый созыв: Стенографический отчет 1913 года. Сессия 1. СПб., 1913.
Ч. 2. С. 2381.
26. ПСЗ 3. Т. 33. Отдел.1. № 39734.
27. Кавказский календарь на 1914 год. Тифлис, 1913. Справочный отдел. С. 149-152.
28. Дагестанские областные ведомости. 1913. 18 нояб.
29. Копия циркуляра военного губернатора Дагестанской области от 2 декабря 1913 года // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН, ф. 1, оп. 1, д. 212, л. 3.
30. Дагестанские областные ведомости. 1913. 25 нояб.
31. Хашаев Х.-М.О. Общественный строй Дагестана в XIX в. М., 1961. С. 133-134; Рамазанов Х.Х. Крестьянская реформа в Дагестане. С. 106-109; Гасанов М.М. Дагестан в составе России (вторая половина XIX века). Махачкала, 1999. С. 104-105.
32. Агнаева. Крестьянская реформа 1867 г. в Дагестане // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН, ф. 1, оп. 1, д. 148, л. 33.
33. ЦГИАЛ, ф. 396, оп. 5, д. 125, л. 42.
Дагестанский государственный университет 20 апреля 2004 г.
