CC BY
64
99.04.003. КОНОВАЛОВ В.С. КООПЕРАЦИЯ. СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ.
В связи с формированием в настоящее время в России слоя сельских предпринимателей-собственников, созданием фермерских хозяйств и реорганизацией колхозов и совхозов, необходимостью их активного включения в рыночную экономику как никогда актуальным стал вопрос о развитии крестьянской кооперации. Именно кооператив, основная цель которого — облегчение сельскохозяйственным производителям их основной деятельности, может обеспечить своим членам реальный доступ к финансовым и материальным средствам, предоставить необходимые услуги по наиболее низким ценам.
Вниманию читателя предлагается ряд книг, в которых показывается, что российская сельскохозяйственная кооперация переживает сложный период своего возрождения. Кооперативные формы хозяйства с их особым экономическим механизмом и правовым статусом представляют собой уникальные объединения в системе рыночного предпринимательства, воплощение подлинной хозяйственной демократии, органическое сочетание права частной собственности с коллективными организационно-экономическими основами ее практического использования.
Эффективное развитие этого движения предполагает соединение богатейшей исторической практики формирования и разнообразной деятельности сельскохозяйственных кооперативов с критическим отбором организационных, экономических, социальных и правовых решений применительно к российской специфике в современных условиях и в перспективе.
Особенно важно в этом плане осмысление исторического опыта развития крестьянской дореволюционной кооперации.
Длительное время в отечественной науке проблемы теории, истории и практики кооперации применительно к дореволюционному времени рассматривались фрагментарно. Этому уникальному явлению кооперации второй половины Х1Х - начала ХХ в. придавалось второстепенное значение. Полностью отрицалась какая-либо роль этого хозяйственного и социо-культурного феномена при решении экономических и социальных проблем настоящего и будущего. Некоторая значимость придавалась лишь периоду 20-х годов текущего столетия, да и то лишь применительно к задачам обобществления сельского хозяйства. Одна из причин такого положения - господствовавшая в науке, политической практике и экономическом строительстве общая недооценка эволюционных факторов и переоценка роли революционных перемен в историческом процессе. Этому способствовала также недооценка роли социо-культурных предпосылок в историческом развитии, узкое понимание экономической демократии и нравственно-духовных ценностей, которые в действительности открывают возможности качественных сдвигов на базе эволюционных процессов.
Одной из наиболее заметных публикаций последних лет стала книга «Кооперация: страницы истории» (1), которая возвращает в научный оборот работы кооператоров Х1Х-ХХ вв., большинство из которых давно стали библиографической редкостью. Без них практически невозможно составить целостной картины не только развития кооперативной теории и практики в России, но и проблематики, динамики российской общественно-экономической мысли в целом.
Прообразом названного издания, определяющим сам его замысел, идею, общую экспозицию и структуру, послужила книга, вышедшая в свет 80 лет назад (в 1919 г.) — «Творцы кооперации и их думы». В ней были собраны краткие биографии и выдержки из трудов выдающихся кооператоров из 13 стран мира, в их числе и России. Вместе с тем при подготовке реферируемой книги авторский коллектив учитывал опыт выпущенной в 1919 г. «Кооперативной хрестоматии», составленной известным кооперативным деятелем В.Ф.Тотомианцем. Рассматриваемое издание посвящено исключительно процессу развития кооперативных идей и самой кооперации в России. Оно задумано как многотомное исследование и должно охватить вторую половину Х1Х и весь ХХ в.
Структура исследования, отражает периоды в становлении теории и кооперативной практики во второй половине Х1Х- начале ХХ в.
В начале работы характеризуется все издание, состоящее из трех
книг.
Первая книга охватывает преимущественно 60-е годы, включая и предшествующие 40-50-е годы - время, когда в Россию стали проникать идеи ассоциации (кооперации), были предприняты первые практические попытки организации кооперативных обществ. Во второй половине б0-х годов возникли молочные артели Н.В.Верещагина. Был утвержден устав первого в России кредитного крестьянского товарищества в селе Дорова-тове Рождественской волости Ветлужского уезда Костромской губернии. Произошло это событие 22 октября 1865 г. И эта дата считается днем основания российской кооперации. Его организаторами были С.Ф. и В.Ф.Лугинины.
В этот период были созданы начальные теоретические представления об этой принципиально новой социально-экономической форме.
Во второй книге представлены работы деятелей С.-Петебургского Комитета о сельских ссудосберегательных и промышленных товариществах (А.И.Васильчикова, А.В.Яковлева, Н.П.Колюпанова, П.А.Соколовского и др.), - первого всероссийского и до начала ХХ в. единственного научно-организационного, координационного общественного центра содействия кооперации, сыгравшего исключительную роль в становлении российской кооперации.
Третья книга посвящена концу Х1Х - началу ХХ в. В это время начинается подъем кооперативного движения после кризиса.
В издании показаны деятельность и научные изыскания известных и мало известных кооператоров и деятелей науки и практической жизни, весьма неравнозначные по своему вкладу в исследования феномена ассоциации-кооперации. Все в книге посвящено единой цели - отразить процесс познания перспектив этого крупного социально-экономического явления в жизни общества.
Основной материал публикации составляют извлечения из работ исследователей, теоретиков и практиков кооперации, трудами которых, выдвинутыми ими идеями, их верой в великую будущность кооперации и многогранной практической деятельностью закладывались в значительной мере основы российской кооперации. В книге содержатся также очерки о творческом пути и кооперативной концепции каждого из включенных в издание авторов.
В раскрытии путей формирования экономических и социальных решений в области кооперации и выработки хозяйственного механизма ее функционирования большая роль в издании отводится материалам, помещенным в Приложениях. В них включены правительственные законодательные акты, примерные («нормальные») уставы различных видов кооперативов, аналитические материалы (министерства финансов, министерства внутренних дел), посвященные анализу процесса кооперативного развития, его трудностям и результатам
В отечественной историко-экономической науке такое издание предпринимается впервые.
Авторский коллектив ставит и более широкие задачи - попытаться раскрыть процесс зарождения и эволюции кооперативных идей в России, процесс формирования кооперативной концепции, разработанной российскими учеными, общественными деятелями, писателями и публицистами, практическими деятелями кооперации. В тесной связи с теоретическими представлениями и исканиями в сфере кооперативных концепций в издании показано и становление кооперативной системы в России.
Серьезное внимание уделено также раскрытию процесса теоретического осмысления феномена ассоциации (кооперации) так, как он протекал в общественно-экономической мысли на протяжении второй половины Х1Х столетия. Идея ассоциации, пришедшая с Запада, - Англия, Франция, Германия, Италия в середине прошлого века уже дали образцы кооперативных объединений и выдвинули первых провозвестников этой многогранной идеи - прошла сложный, противоречивый и стремительный путь.
Интерес к кооперации в середине прошлого века охватил представителей разнообразных течений общественной мысли, исповедовавших разные взгляды и теоретические представления о будущем устройстве страны. Это был разноплановый процесс осмысления и самой кооперации как социально-экономического феномена, и попыток ее реального воплощения в жизнь, опиравшийся в той или иной мере как на реальные основания жизни, так и на предполагаемые ее изменения.
В развитии кооперативной идеологии в России отразились традиции русской общественной мысли: социальная направленность, поиск социальной справедливости в экономических отношениях, оценка социально-экономических отношений с позиции этики и нравственности. Русская кооперация всегда ставила высокие общественные цели, несла идеи просветительства, отражала особое отношение к социальной стороне экономики. «Романтизм русской кооперации отличался от сугубо коммерческой кооперации Запада» (с.9).
Кооперативная теория никогда не была узко-экономической, она представляла собой синтетическое, многоплановое явление, включала в свой контекст духовно-нравственные ценности, мощный социо-культурный пласт. Акцент на ее социальной стороне не исключал широкого рассмотрения собственно экономических сторон кооперативных отношений, выявление специфики экономических отношений, присущих кооперации, анализа широкого спектра ее организационно-экономических форм, особенностей формирования кооперативных институтов.
Стремясь ответить на вопрос, какими же были деятели кооперации в России, авторы обрисовывают не только их теоретические взгляды и практические дела, но и социальные устремления и нравственный облик.
В книге «Сельскохозяйственная кооперация» (2) обобщен исторический путь сельскохозяйственной кооперации со времени ее зарождения до наших дней. Авторами анализируются взгляды теоретиков кооперативного движения, эволюция и этапы его развития в мировой и отечественной практике сельского хозяйства. Особое внимание уделено вопросам возрождения кооперации в условиях становления рыночной экономики России, использования опыта стран Центральной и Восточной Европы, совершенствования государственной кооперативной политики и кооперативного законодательства.
Прослеживая историю кооперативов в российской деревне авторы отмечают, что кооперативное развитие в дореволюционной России шло двумя волнами. Пик первой пришелся на середину 70-х годов XIX в. Развитие кооперации в этот период происходило преимущественно в форме ссудосберегательных товариществ. Идея их создания была заимствована в Германии либерально настроенными помещиками.
В развитии сельскохозяйственной кооперации в России огромное значение имели земские учреждения, их кооперативные секции. Земства проводили большую организаторскую и просветительскую работу в области кооперации, оказывая через нее прямую поддержку крестьянским хозяйствам. С 1895 по 1910 г. расходы земств на сельское хозяйство увеличились в 10 раз, что позволило выкупать и рационально использовать землю, приобретать лучший инвентарь и т. д. Земские склады выдавали кооперативным товариществам кредит в виде товаров: удобрений, различных машин, строительных материалов.
При содействии земств и на их средства (57% всех первоначальных займов в этот период предоставлялось земствами) в деревнях сотнями стали возникать ссудосберегательные товарищества, которые в этот период пользовались и государственным покровительством. Министерство финансов разработало несколько вариантов типовых уставов. С 1872 г. краткосрочное кредитование товариществ начал осуществлять Госбанк.
На российской почве прочно прижились и способствовали решению повседневных крестьянских забот потребительские кооперативы.
Но гораздо большее значение имели разнообразные кредитные и сбытовые кооперативы, ставившие целью простыми хозяйственными методами резко улучшить технический и культурный уровень сельскохозяйственного производства, увеличить прибыльность мелкого хозяйства, обеспечить тем самым его конкурентоспособность и выживаемость.
В жизни деревни значительную роль перед первой мировой войной играли потребительские кооперативные лавки, которые обеспечивали крестьян более дешевыми и качественными потребительскими товарами. Эффективная конкуренция кооперативов способствовала существенному снижению цен, улучшению ассортимента в частных торговых деревенских лавках.
В конце XIX в. были приняты Положение о мелком кредите (1895) и Устав крестьянских сельскохозяйственных обществ (1898). Развитие транспорта постепенно создавало предпосылки для втягивания деревни в товарный оборот. В Сибири было начато движение на первых участках транссибирской магистрали (1896). Все это, подчеркивается в книге, способствовало росту крестьянской кредитной кооперации, крестьянских маслодельных артелей и сельскохозяйственных крестьянских обществ. Последние выполняли многие кооперативные функции, например, функции машинных товариществ, товариществ по совместной закупке, а также способствовали созданию кооперативов в радиусе своего действия.
Механизм функционирования кредитной кооперации в России был подобен тому, который уже сложился в Западной Европе, с одним толь-
ко, хотя и немаловажным, различием: российские кредитные товарищества являлись ячейками всех других коопераций, на Западе, наоборот, все формы кооперации имели свое отдельное кооперативное товарищество. Это объяснялось тем, считает автор, что российская деревня была еще бедна грамотными и образованными людьми.
Предпосылками и условиями для активизации развития кооперативного движения в российской деревне послужили как революция 1905 г., так и последовавшая затем реформа П.А.Столыпина. Рационализация землепользования (отруба, хутора), увеличение товарности хозяйства и другие факторы вызвали бурный рост сельскохозяйственного производства, обусловили спрос на сельскохозяйственные машины и минеральные удобрения, повысили требования к организации кредита и налаживанию сбыта продуктов. Все эти факторы благоприятствовали развитию кооперации.
Революционные события 1905—1906 гг. неоднозначно сказались на кооперативном развитии. С одной стороны, они настоятельно требовали решения аграрного вопроса. Правительственный вариант его решения предусматривал ассигнование значительных сумм на нужды сельского хозяйства (оказание агропомощи, создание кредитной кооперации, маслодельных артелей и т.п.). А с другой стороны, кооперация надолго попала под «подозрение» (отчасти и небезосновательно), стала считаться неблагонадежной. Собрания запрещались, кооперативы могли быть закрыты по распоряжению администрации, союзы кооперативов также запрещались. Долго не давалось разрешение на устройство первого общероссийского кооперативного съезда. И хотя он наконец состоялся в 1908 г., его работу не смогли довести до конца из-за запрета властей.
Вплоть до 1915 г. 70% кооперативов были обслуживающими, причем с самого начала целью их было повышение продуктивности и доходности хозяйства. Здесь преуспевали кредитные товарищества, сбытовые, заготовительные кооперативы. И лишь рост дефицита и дороговизны, разрушение снабжения, вызванные войной, способствовали ускоренному образованию потребительских кооперативов. Производственные кооперативы как форма совместного производства в земледелии хотя и имели давнюю историю, но большого распространения не получили.
Огромнейшие достижения кооперации в деле повышения культуры и доходности хозяйствования, в упорядочении и удешевлении снабжения, в повышении доходности сбыта и облегчения кредита выдвинули российское кооперативное движение на передовые мировые позиции. Десятки тысяч кооперативов выросли во всех уголках России, объединили в себе миллионы членов крестьян, рабочих и горожан.
Хотя развертывание кооперативного движения происходило под влиянием идей социалистического переустройства общества, это движение постепенно вошло в русло хозяйственной рациональности. Демократические принципы кооперации составляли источник его силы и привлекательности. Ярлыки «мещанская», «буржуазная» вовсе не подходят для дореволюционной кооперации, если, разумеется, не отождествлять с «буржуазным» и «кулацким» все коммерчески разумное и ориентированное на прибыль. А коммунистическая идея того периода исходила именно из такого понимания сущности и социальных функций кооперации в российской деревне. В.И.Ленин писал, что крестьянские «самодеятельные» кооперативы, артели и т. д. «это просто курьезно, потому что для обобществления нужна организация производства не в пределах какой-нибудь деревушки..., не пустяковинная мещанская мораль, а борьба с «живоглотами» (читай с зажиточными крестьянами). В лучшем случае эти кооперативы, артели должны остаться «жалкими экспериментами».
На самом деле, рождалась подлинно демократическая форма хозяйствования, сочетавшая в себе самостоятельных сельских предпринимателей и крупные масштабы их деятельности в рамках кооперации. Именно демократические принципы получили свое закрепление в первых российских кредитных кооперативах. Демократичность крестьянской кредитной кооперации определялась ее уставом, организацией и правилами работы. Кредитная кооперация была вполне доступна для всякого работящего и рачительного хозяина.
Реальные факты изменения хозяйственного положения кооперированного крестьянства давали основание для немалого оптимизма.
Перспективы для кооперативного развития открылись после Февральской революции 1917 г. 20 марта 1917 г. было принято Положение о кооперативных товариществах и их союзах и постановление о съездах кооперативных учреждений.
После октябрьского переворота 1917 г. сельскохозяйственная кооперация по инерции еще продолжала развиваться.
Однако это развитие все более наталкивалось на преграды, создаваемые новыми экспериментами в деревне, подпитываемыми утопическими построениями в экономической, в том числе кооперативной, теории.
И хотя в соответствии с такого рода идеями декларировалось, что кооперация «доживает последние часы», кооперативное движение в деревне после тяжелых для него лет гражданской войны и тисков «военного коммунизма» развивалось и способствовало оживлению всей экономической жизни в стране (с.59).
Специфическая социальная база сельскохозяйственной кооперации в России предполагает нетрадиционные подходы к конкретным формам сельскохозяйственной кооперации. Если мировой опыт создания кооперативов в деревне шел по пути становления и развития непроизводственных, вертикальных кооперативов, то в российской деревне, во всяком случае на данном этапе и в ближайшей перспективе, приоритетное развитие принадлежит производственным кооперативам.
База фермерской кооперации, сбытовых и других обслуживающих (или так называемых потребительских) кооперативов пока слишком узка. Производственные кооперативы, будучи крупными хозяйствами, как правило, совмещают в своей деятельности сбыт, снабжение, сервисное обслуживание, а во многих случаях и переработку продукции на своих предприятиях (колбасные цехи, пекарни и т.д.), а также создают несельскохозяйственные производства (строительные цехи, различные мастерские и т.д.). Лишь по мере выхода из этих кооперативов их членов и расширения фермерского сектора будет расширяться база для создания различных видов обслуживающих кооперативов.
Процесс такой трансформации в системе сельскохозяйственных кооперативов и общих изменений в аграрной структуре будет весьма длительным и должен развиваться естественным путем по инициативе снизу. Однако он не должен идти самотеком. Государственная кооперативная политика должна предусматривать комплекс мер по регулированию этих процессов, поддержке новых форм добровольной кооперации.
Особое значение в кооперативной политике государства имеет правовое обеспечение кооперативного движения на селе. Отдельные нормы закона «О сельскохозяйственной кооперации», прежде всего фермерской, отвечают задачам упорядочения этого движения. Однако стремление «приспособить» закон к отживающим коллективным формам, противоречивые или двусмысленные формулировки документа, особенно касающиеся производственных кооперативов, прав собственников имущественных паев и земельных долей, вносимых в кооперативы, находятся в противоречии с социально-экономической природой данной формы хозяйственной деятельности. Это вносит элементы неопределенности и конфликтности как при создании сельскохозяйственных кооперативов, так и в процессе их деятельности.
В монографии И.Н.Коновалова (3) исследуется история становления и стремительного развития кооперативного движения в 1900-1917 гг. в северо-восточных и центрально-земледельческих губерниях Европейской России. Рассматриваются основные виды и формы крестьянской кооперации. Приведены численность, география размещения, социальный состав кооперативных организаций. На основе обширного статисти-
ческого и документального материала показана деятельность потребительской, сельскохозяйственной и промысловой кооперации.
Для того чтобы представить полную картину кооперативной деятельности российского крестьянства, автор считает необходимым детально изучить ее развитие в отдельных регионах, в конкретных социально-экономических условиях, описать внутреннюю жизнь этих обществ, показать влияние региональных особенностей.
В реферируемой книге развитие кооперации прослеживается по четырем экономическим районам Европейской России. Предметом изучения являются Северный район (Архангельская, Вологодская, Олонецкая, Санкт-Петербургская, Псковская, Новгородская губернии); Центрально-Черноземный (Воронежская, Курская, Орловская, Рязанская, Тамбовская, Тульская губернии); Приуральский (Вятская, Уфимская, Пермская) и Поволжский (Казанская, Пензенская, Самарская, Саратовская, Симбирская, Нижегородская, Оренбургская, Астраханская губернии).
Такие рамки исследования вполне обоснованны. Во-первых, именно эти губернии, населенные в основном русскоязычными жителями, составляли в значительной мере экономическую основу Российского государства. Во-вторых, разнообразие природных, социально-экономических и культурных условий на огромной территории Севера, Центра, Поволжья и Приуралья позволяет определить влияние многих объективных и субъективных факторов на развитие кооперации. В-третьих, привлекает внимание специфика социально-экономических процессов на значительной части этих территорий. В последующие годы формируется всероссийский рынок, создаются предпосылки для «включения в рыночную экономику с помощью кооперации огромной массы мелких крестьянских хозяйств, определяется и правовая база кооперативного движения, идея кооперативного будущего всей страны, особенно деревни».
В ряду рассматриваемых проблем первой по значимости является, безусловно, проблема условий и особенностей возникновения крестьянской кооперации.
Автор рассматривает также социально-экономическую деятельность различных видов кооперации в российской деревне, а равно формы и методы ее работы. При этом он пытается ответить на вопросы о том, сколь успешна была эта деятельность, например, в обеспечении деревни мелким кредитом, сельскохозяйственными орудиями и машинами, товарами; какова была роль кооперации в заготовках и сбыте хлеба и других сельскохозяйственных продуктов; как глубоко кооперация проникла в земледельческую деятельность крестьянского хозяйства и, наконец, на-
сколько широко кооперативному объединению подверглись крестьянские промыслы и кустарное производство.
Исследование крестьянской кооперации было бы неполным без освещения такой проблемы, как взаимосвязь российской кооперации и земства. Автор прослеживает, как менялось отношение земства к кооперации, особенно в процессе укрепления и развития сельскохозяйственной и кредитной кооперации в деревне, показывает, в чем конкретно выражалась помощь земства кооперативам. Возникшие в 70-х годах XIX в. первые кредитные товарищества к 1907-1910 гг. сравниваются по численности с ссудосберегательными товариществами, а затем и превосходят их, став основным видом кооперативных учреждений мелкого кредита в регионе.
В целом, по темпам роста кредитной кооперации и по абсолютной численности ее членов исследуемый регион выходит на одно из первых мест в России. Подавляющая ее часть размещалась в сельской местности и обслуживала в основном крестьянское население.
В то же время кооперативное движение здесь имело специфическую особенность, заключавшуюся в том, что в отличие от центральной России не было единой системы строительства крестьянской кооперации. Роль базового кооператива выполняла та кооперативная организация, которая первой возникала в уезде или волости.
Например, в Самарской, Воронежской, Оренбургской, Новгородской и Пермской губерниях базовым кооперативом являлось кредитное товарищество, которое создавало при себе другие формы кооперативов, причем часто бывало так, что основные кредитные операции имели в работе товарищества меньшее значение, чем посреднические (торговля сельскохозяйственными машинами и орудиями, посевным материалом, удобрениями, потребительскими товарами и т.п.).
И тем не менее кредитная кооперация, считает автор, как правило, не выполняла своей основной задачи — помощи крестьянскому хозяйству, потому что действовала обособленно, без необходимого контакта с потребительскими и сельскохозяйственными обществами и другими видами кооперативов. Кредитные кооперативы не могли в достаточной степени финансировать потребительскую, сельскохозяйственную и промысловую кооперацию, во-первых, из-за ограничительных правил Государственного банка, во-вторых, из-за суженной ответственности этих видов кооперации и, конечно, недостатка средств.
Успех деятельности кредитной кооперации в разных губерниях региона зависел от степени развития в них товарно-денежных отношений, развитости товарного землевладения и наличия экономически свободного крестьянина-собственника, способного вести свое хозяйство.
Важной особенностью сельской кредитной кооперации региона было то, что из двух ее форм здесь более привился тип кредитных, а не ссудосберегательных товариществ, так как первые не требовали от крестьян паевых взносов.
По социальному составу кредитная кооперация являлась крестьянской. Изучение автором архивных материалов показало, что членами кредитных кооперативов в основном были крестьяне-середняки, в меньшей степени — бедняки и зажиточные, а в ссудосберегательных, работавших на паях, — в основном зажиточные. Неимущее крестьянство участия в кредитной кооперации не принимало.
В связи с реализацией столыпинской аграрной реформы намечается переворот в земельных отношениях в Поволжье, улучшается агротехника и агрикультура в Центрально-Черноземном районе, растет потребность деревни в сельскохозяйственных машинах, усовершенствованных орудиях, удобрениях, усиливается специализация крестьянских хозяйств в Северном районе.
В этих условиях возрастает роль крестьянской кооперации, которая развивалась по линии наименьшего сопротивления и начинала свои завоевания с финансового и торгового рынков, постепенно переходя к кооперированию производственных процессов.
В северо-восточных и центрально-черноземных губерниях до 1908 г. развитие сельскохозяйственной кооперации не имело своей специфики. Сельскохозяйственные общества этого периода чаще всего создавались благодаря содействию земств. Однако после Московского кооперативного съезда характер развития сельскохозяйственной кооперации резко меняется как под воздействием экономического кризиса, так и под влиянием общих политических причин. Неудовлетворенные надежды деревни на решение земельного вопроса играли громадную роль в усилении интереса к сельскохозяйственной кооперации.
Во второй половине 1900-х годов начался усиленный рост сельскохозяйственных обществ, причем без содействия земств и интеллигенции. Учредителями и руководителями почти исключительно становятся сами крестьяне. Причины такого оживления сельскохозяйственной кооперации заключались в надежде крестьянства с помощью кооперации выйти из затянувшегося аграрного кризиса.
Деятельность сельскохозяйственных обществ и товариществ влияла не только на повышение урожайности, товарности земледелия, его специализацию, но и обеспечивала возможность углубленного изучения крестьянами агрономии. Потребительские общества в деревне осваивали новые формы услуг и находили свою нишу в системе торговых отношений, вытесняя частного торговца. Большую помощь кустарю в борьбе с
посредническим капиталом оказывала промысловая кооперация. Создание отраслевых кооперативных союзов свидетельствовало о качественных изменениях кооперации. По объемам годовых торговых оборотов они входили в число крупнейших союзов России.
Состав потребительских кооперативов и их руководящих органов был также преимущественно крестьянским. Помощь в организации и налаживании работы в кооперативах оказывали чаще всего сельские учителя, земские агрономы, врачи, священники.
В исследуемых губерниях, где крестьянство жило в основном сельским трудом и ремеслами, потребительская кооперация всеми силами содействовала рациональному ведению сельского хозяйства и развитию кустарной промышленности.
Сельскохозяйственная кооперация, в отличие от кредитной и потребительской, была менее массовой хозяйственной организацией. К 1917 г. она представляла собой объединение в основном средних и зажиточных слоев крестьянства. Однако возможности участия предоставлялась всем желающим благодаря незначительным вступительным взносам и необязательности паев.
Кооперация, кроме существенного экономического значения, подчеркивает автор, имела еще и социальное. В кооперативных организациях вырабатывалась привычка к совместному труду, создавалась основа для взаимного обмена мнений, взглядов, наконец, здесь появилась возможность для развития солидарности и общинности. Эта культурно-просветительская миссия кооперации была особенно необходима в российской глубинке.
Сельскохозяйственные общества и товарищества, промысловые кооперативы являлись в действительности выразителями местных сельскохозяйственных потребностей, новой организующей силой, опирающейся на трудовое семейное производство, и постепенно становились одной из крупнейших основ современной народнохозяйственной жизни.
Практическими делами кооперация привлекла на свою сторону многих видных деятелей русской общественности.
Из журналистов и ученых кооперативное движение всячески поддерживали и создавали соответствующее общественное мнение член редакции кадетской газеты «Речь» А.С.Изгоев, профессора М.Соболев, В.Ажаев, Н.Каблуков, А.Кауфман, А.Миклашевский, П.Мигулин и многие другие.
В 1917 г. в исследуемых губерниях издавались 37 кооперативных журналов и газет. В среднем один печатный орган приходился на 328 кооперативов. Через эти издания кооператоры главным образом и знако-
мили сельское население с идеологией и практикой кооперативного движения, вербовали новых членов, вели работу с пайщиками.
Аполитичность была провозглашена основным принципом кооперации. И, может быть, благодаря этому кооперативное движение смогло окрепнуть экономически и сделалось большой силой, получив, в конце концов, и юридическое признание.
1917 г. является рубежным в истории дореволюционной кооперации как самостоятельного хозяйственного института и общественной организации. Причиной этого стала крутая ломка кооперативного механизма после Октября с целью построения на его обломках «единого всенародного кооператива». В период НЭПа кооперация начала возрождаться, но политика огосударствления настолько глубоко поразила кооперативное движение, что оно не смогло восстановиться как самостоятельный элемент хозяйственной и общественной жизни. Кооперативы все больше превращались в подразделения госучреждений, действуя по их планам и под строгим контролем. В конечном счете, резюмирует автор, ломка кооперативных организаций не только не приблизила общество к социалистическому идеалу, но нанесла огромный ущерб социально-экономическому развитию страны, выведя из строя одну из самых многочисленных и эффективных организаций, способную удовлетворить потребительские и производственные интересы значительной части населения.
Монография С.Б.Коваленко (4) посвящена деятельности государственных, акционерных и сельских банков, ссудосберегательных и кредитных товариществ, анализируются возможности использования опыта учреждений кредитной инфраструктуры сельского хозяйства дореволюционной России в настоящее время
Дореволюционная Россия, полагает автор, располагала разветвленной кредитной инфраструктурой сельского хозяйства. Она включала в себя такие элементы, как специализированные земельные банки, сельские банки, ссудосберегательные и кредитные товарищества, общество взаимного поземельного кредита. Эти учреждения, как правило, выдавали кредиты под залог земель. Поэтому в дореволюционных изданиях такой кредит очень часто именовался не ипотечным, а поземельным.
Рассматривая поземельный кредит начиная с древней России, автор отмечает одно весьма интересное явление, которое показывает, до какой степени отличительная черта русской народной жизни — артельное начало — проникало всюду, где была малейшая возможность его проявления.
Основное внимание в книге уделено развитию кредитной инфраструктуры сельского хозяйства в России после реформы 1861 г. и отмены крепостного права. Именно с этого берет начало массовое развитие кредитных учреждений, обслуживавших сельское хозяйство.
С 1871 г. в России начинается массовое развитие сети акционерных земельных банков.
Необходимость предоставления населению относительно дешевого долгосрочного поземельного кредита более всего сознавалась в провинции. Здесь ясно видели, что на землю, приносившую относительно высокий и верный доход, имелся большой спрос, который все более усиливался. Высокая в то время доходность земли и невысокий процент по долгосрочным земельным ссудам делали выгодной покупку земель при залоге ее в кредитном учреждении. Эти обстоятельства прямо указывали на необходимость таких кредитных учреждений, которые бы удовлетворяли этим потребностям. Такими учреждениями и стали акционерные земельные банки. Как и следовало ожидать, первые акционерные земельные банки были учреждены не в столице, а в провинции. Неудачи в деятельности сельских банков объяснялись, по мнению автора, еще и тем, что они, будучи поставлены под контроль многих лиц и учреждений, в сущности не находились под постоянным систематическим и компетентным надзором, поскольку каждое из лиц и учреждений, наблюдавших за ними, было обременено прежде всего прямыми своими обязанностями.
В конце XIX в. Россия располагала разветвленной сетью кредитных учреждений, удовлетворявших нужды сельских товаропроизводителей. Многообразие подобных учреждений позволяет говорить о самом термине «кредитная инфраструктура сельского хозяйства». Автор отказался от исследования деятельности элементов кредитной инфраструктуры сельского хозяйства России в хронологическом порядке. Сначала он рассматривает деятельность государственных кредитных учреждений (Крестьянский поземельный банк, Дворянский земельный банк, Государственный банк Российской империи, общество взаимного поземельного кредита), затем анализирует деятельность акционерных земельных банков и мелких кредитных учреждений (ссудосберегательных и кредитных товариществ и сельских банков).
Автор отмечает неудачную в целом деятельность Крестьянского поземельного банка (с.23). Особенно это сказалось на заключительном этапе деятельности банка, который характеризуется огромными покупками банком частновладельческих земель по ненормально высоким ценам. При продаже купленных им земель крестьянам банк вздергивал земельные цены на еще большую высоту. Обременив себя огромным земельным фондом, туго ликвидировавшимся, банк в деле дополнительного наделения землей крестьян едва ли сыграл положительную роль. Как и ранее, пользу он принес главным образом крупным землевладельцам — продавцам земли.
С 1905 г. Крестьянский поземельный банк перестает быть собственно кредитным учреждением. С этого времени он забывает все коммерческие принципы, которыми руководствовался с самого начала своей деятельности. Получив право покупки земель не только за счет собственного капитала, но и за счет специально выпускаемых для этой цели свидетельств, — банк начал часто скупать вовсе бездоходные земли.
Что касается деятельности открывшегося 3 июня 1885 г. Дворянского земельного банка, то его образование было связано с неоднократно получаемыми правительством просьбами дворянства о предоставлении им долгосрочного льготного кредита и о предоставлении дворянам — заемщикам частных земельных банков возможности превратить свои долги в менее обременительные.
Из сведений, содержавшихся в отчетах банка, автор отмечает следующие.
В первые годы деятельности банка в наибольшей степени пользовалось ссудами среднее и крупное землевладение. Это обстоятельство объяснялось тем, что они ранее других могли представить свои имения к залогу, поскольку, как наиболее состоятельные землевладельцы, располагали правильно поставленной документальной частью и были в большей мере известными сотрудникам отделений банка. Однако впоследствии в пользовании ссудами все более преобладало мелкое поместное землевладение.
В первые 10 лет своей деятельности Дворянский земельный банк из суммы выданных кредитов погасил ссуд земельных банков только на сумму 104 млн. руб. и выдал (за вычетом различных погашений) 292 млн. руб. новых ссуд, В последнюю сумму включались 32 млн. руб., полученных заемщиками при перезалоге имений в Дворянском земельном банке, и 7,1 млн. руб. недоимок, зачтенных при перезалоге имений. Оценивая деятельность Дворянского земельного банка, автор согласен с выводами С.С.Хрулева, что «доступность дешевого кредита не всегда спасает заемщика от разорения».
Крестьянский поземельный банк и Дворянский земельный банк выдавали землевладельцам, как правило, долгосрочные ссуды. Вместе с тем для части землевладельцев остро стоял вопрос о получении краткосрочных ссуд. Эти операции, начиная с 1884 г., производил Государственный банк Российской империи.
Оценивая значение сельских банков в целом, автор солидарен с А. В. Яковлевым, отмечавшим, что сельские банки далеко не удовлетворяют кредитным потребностям крестьян. «Это и понятно. Учреждения, основанные не на коммерческом начале, а как бы даруемые начальством, никогда не могут успешно работать и всегда сохраняют канцелярский характер, со всеми свойственными канцелярии недостатками» (с.112.).
Рассматривая деятельность кредитной инфраструктуры сельского хозяйства времен царской России, автор делает следующие выводы: кредитная инфраструктура сельского хозяйства дореволюционной России представляла собой целостную совокупность кредитных организаций. Учреждения поземельного кредита удовлетворяли интересы различных категорий заемщиков: крупных землевладельцев, безземельных крестьян, сельских обществ, товариществ. Им выдавались (наличными деньгами или закладными листами) как долгосрочные, так и краткосрочные ссуды. Обеспечением ссуд служили поземельная собственность крупных землевладельцев, сельскохозяйственный инвентарь, круговая порука членов сельскохозяйственных товариществ. Учреждения поземельного кредита были представлены как государственными, так и негосударственными институтами. В определенной степени они конкурировали между собой по поводу привлечения заемщиков. В то же время необходимо отметить, что поземельные учреждения существовали в эпоху классового общества, когда интересы правящего класса, в том числе и крупных землевладельцев, были противоположны интересам крестьян. Условия получения ссуд крупными землевладельцами были гораздо более льготными. Большинство учреждений кредитной инфраструктуры сельского хозяйства России были ликвидированы в 1917 г. после прихода к власти партии большевиков и последовавшей вскоре за этим национализацией банковского дела. В связи с национализацией земли была прекращена и выдача поземельных ссуд. Лишь спустя почти восемь десятилетий возникла необходимость возврата к вышеназванной форме кредитования.
Анализируя кредитную инфраструктуру сельского хозяйства времен царской России, автор выделяет ряд моментов, актуальных при разработке стратегии земельных преобразований в экономике современной России.
1. Расчеты показывают, что наиболее эффективно функционировали земельные кредитные организации с меньшим радиусом действий. Они располагались в местах проживания своих основных клиентов, оперативно решали вопросы о выдаче ссуд, объективно оценивали стоимость залога, могли наблюдать за его состоянием. Управление операциями государственных сберегательных банков носило централизованный характер. Местные отделения банков не имели право самостоятельно решать вопрос о выдаче ссуд. Сложности «по испрашиванию» из банков ссуд приводили к отказу потенциальных клиентов от услуг государственных земельных банков. К тому же Крестьянский поземельный и Дворянский земельный банки централизованно устанавливали нормы оценки земли по губерниям, в которых располагались отделения банков. В целом ряде случаев эти оценки не соответствовали реальной стоимости земли и не
учитывали соотношение спроса и предложения на земли в данный период времени в данном регионе.
2. Большей стабильностью и популярностью у заемщиков отличались те кредитные организации, которые выдавали ссуды не отдельным, а коллективным заемщикам. Ссудосберегательные и кредитные товарищества, сельские банки получили наибольшее распространение в дореволюционной России. Даже Крестьянский поземельный банк предпочитал выдачу ссуд заемщикам, объединенным круговой порукой, которые были самыми дисциплинированными плательщиками.
3. Деятельность государственных поземельных кредитных учреждений характеризовалась довольно значительными размерами изъятий залога у заемщиков. Причинами изъятий служили высокие процентные ставки по предоставляемым кредитам (Крестьянский поземельный банк), нерациональное использование кредита частью заемщиков. Сложность реализации заложенных имений приводила к тому, что часть земли выходила из оборота, не использовалась по назначению, простаивала. Эти обстоятельства неизбежно сказывались и на ухудшении общего экономического положения страны.
Л.В.Ходский считал, что "большая часть из первых земельно-кредитных учреждений вызывалась не сельскохозяйственными улучшениями, а денежными затруднениями землевладельцев" (цит. по 4, с.113).
Неразборчивость в выдаче ссуд, недостаточный анализ причин их исправления приводили в конечном счете к отрицательным финансовым результатам деятельности дореволюционных земельных банков. Эту ошибку не следовало бы, по мнению автора, повторять в настоящее время в процессе возрождения кредитной инфраструктуры сельского хозяйства.
Исторический опыт функционирования кредитной инфраструктуры сельского хозяйства дореволюционной России показывает, что кредитование сельских товаропроизводителей можно организовать, минуя имущественное попечение. В данном случае устраняется сама возможность потери основного состояния сельских товаропроизводителей — земли — как объекта залога. Положительный опыт работы ссудосберега-тельных и кредитных товариществ показывает перспективность такого механизма кредитования и возможность возрождения в настоящее время.
Список литературы.
1. Избранные труды российских экономистов, общественных деятелей, кооператоров-практиков. Кн. I. 30-40-е годы Х1Х - начало ХХ в. Предыстория. - М., 1998. - 454 с.
2. Сельскохозяйственная кооперация: теория, мировой опыт, проблемы возрождения в России. - М., 1997. - 256 с.
3. Коновалов И.Н. Крестьянская кооперация в России (1900-1917) — Саратов, 1998. — 188 с.
4. Коваленко С.Б. Кредитная инфраструктура сельского хозяйства времен царской России. Саратов, 1998. -148 с.
