CC BY
19
Демократические преобразования на Восточном Берегу правящая элита выставляет в качестве угрозы существующей в настоящий момент стабильности, а палестинцев обвиняет в том, что они свои собственные национальные интересы ставят выше интересов Иордании в целом. Кроме того, они якобы стремятся вовлечь Иорданию в палестино-израильский конфликт и рассматривают эту страну как часть единого палестинского государства» (с. 80).
К.Б. Демидов
2012.04.018-019. ИТОГИ ПАРЛАМЕНТСКИХ ВЫБОРОВ В ТУРЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ.
2012.04.018. gARKOGLU A. Turkey's 2011 general elections: towards a dominant party system? // Insight Turkey. - Ankara, 2011. - Vol. 13, N 3. - P. 43-62.
2012.04.019. giNAR M. The electoral success of the AKP: cause for hope and despair // Insight Turkey. - Ankara, 2011. - Vol. 13, N 4. -P. 107-127.
А. Чаркоглу (университет Коч, Стамбул, Турция) (018) отмечает, что в течение долгого времени политической системе Турции были присущи две характерные особенности: большое количество разнообразных политических партий и изменчивость настроений электората. Ситуация коренным образом изменилась, когда на выборах 2002 г. о себе заявила Партия справедливости и развития (ПСР). Через пять лет ей удалось, существенно увеличив число своих сторонников, одержать новую победу на парламентских выборах. Наконец, в июне 2011 г. ПСР добилась успеха в третий раз подряд. Тот факт, что в течение девяти лет ПСР последовательно наращивает голоса и сохраняет за собой большинство мест в Великом национальном собрании Турции (ВНСТ), дает достаточное основание утверждать, что «турецкая политическая система превращается в систему доминирующей партии» (018, с. 44).
В 2002 г., когда ПСР впервые приняла участие в выборах в ВНСТ, она получила 34,3% голосов. В 2007 г. за эту партию было подано уже 46,4% голосов, а 2011 г. - 49,8% голосов (018, с. 47, табл. 1). Особенно впечатляет успех ПСР, выраженный в абсолютных величинах. В 2002 г. за партию отдали голоса 10,8 млн., в 2007 г. - 16,3 млн., а в 2011 г. - 21,4 млн. человек, т.е. за девять лет
количество готовых поддержать ПСР почти удвоилось (018, с. 48). Прежде всего, это объясняется снижением электоральной поддержки правых партий, а именно Партии отечества (ПО - Anavatan Partisi), Партии верного пути (ПВП - Dogru Yol Partisi) и ее последователя Демократической партии (ДП - Demokrat Parti). Резко уменьшилось число сторонников традиционалистов, объединенных движением Национальный взгляд (Milli Gorus), Партии благоденствия (Saadet Partisi) и Партии народного голоса (Halkin Sesi Partisi). В 2002 г. на долю двух этих групп приходилось около 25% голосов избирателей. В 2007 г. показатель снизился до 10,9%, а в 2011 г. составлял уже около 2,7%. Правые националисты, Партия националистического действия (ПНД - Milliyetci Hareket Partisi), стабильно сохраняют за собой 13-14% голосов избирателей (018, с. 48).
Партии, занимающие позиции левее центра - Народно-республиканская партия (НРП, Cumhuriyet Halk Partisi) и Демократическая левая партия (ДЛП - Demokratik Sol Parti), в 2002 г. вместе получили чуть больше 20% голосов. В дальнейшем ДЛП не сумела удержать завоеванные позиции, НРП же, напротив, удалось их несколько улучшить. На парламентских выборах 2011 г. за НРП проголосовало на 5% больше избирателей, чем девять лет назад (018, с. 49).
В ВНСТ последнего созыва явно (особенно по сравнению с 2002 г.) улучшилось положение независимых. Девять лет назад за них проголосовали чуть более 314 тыс. избирателей, и это принесло девять депутатских мандатов. В 2011 г. независимых на выборах поддержали примерно 2 млн. 820 тыс. человек, что обеспечило им 35 мест (018, с. 47, табл. 1).
Поскольку электоральная база ПСР и НРП заметно выросла, можно предположить, что в какой-то мере это произошло за счет перераспределения голосов сторонников правых и правоцентристских партий. Так, ПСР унаследовала голоса тех, кто разочаровался в традиционалистах (движении Национальный взгляд), а НРП укрепила свои позиции за счет партий правее центра (ПО, ПВП, ДП). Результаты выборов 2007 и 2011 гг. показали, что мелкие партии правого толка практически исчезли с политической сцены. Таким образом, на данный момент можно говорить о существовании в Турции только трех по-настоящему влиятельных партий. Это ПСР,
имеющая в парламенте большинство, оппозиционная НРП, а также националистическая ПНД.
Итоги парламентских выборов 2011 г., таким образом, свидетельствуют о консолидации турецких избирателей и о стабилизации их политических предпочтений. В пользу вывода также говорят данные о распределении поддержки крупных партий и независимых кандидатов в разных регионах Турции. Доминирование ПСР отчетливо проявляется на западе страны и во всех крупных городах, за исключением Измира. В трех провинциях (Ризе, Синоп и Элязиг) число сторонников ПСР за девять лет выросло более чем на 10%. В 29 провинциях этот рост составил от 5 до 10%. В 34 провинциях показатель приближался к 5%. И только в 15 восточных и юго-восточных провинциях Анатолии, преимущественно населенных курдами, позиции ПСР ухудшились (018, с. 51).
Мировая практика показывает, что система доминирующей партии таит в себе ряд опасных моментов. Партии данного типа со временем начинают воспринимать свою лидерскую позицию как нечто само собой разумеющееся и даже «гарантированное». Отсутствие реальной конкуренции с другими политическими организациями приводит к обострению внутреннего противоборства отдельных фракций самой доминирующей партии. Это обстоятельство используют в своих целях внешние группы интересов. Наконец, происходит постепенное слияние понятий «партия власти» и «государство». В результате повышается вероятность развития широкомасштабной коррупции и других злоупотреблений. В такой системе «государственная бюрократия теряет свою автономию и начинает постепенно функционировать как некое агентство по утверждению решений правительства доминирующей партии. Такое развитие событий неизбежно приводит к усилению внутрипартийной борьбы, способствующей политическому упадку и коррупции и, в конце концов, расшатывает власть доминирующей партии» (018, с. 46).
В заключение автор пишет, что ПСР следует уже сейчас стараться не допустить развития событий по негативному сценарию. Некоторые факты свидетельствуют о том, что руководство предпринимает меры в этом направлении. Так, «обновление существенной части парламентариев от ПСР на этапе отбора кандидатов в депутаты прямо указывает на то, что руководство ПСР сделало
здоровый выбор, позволяющий обеспечить приток в партию свежей крови и энергии» (018, с. 59).
М. Чинар (университет Башкент, Анкара, Турция) (019) считает, что ход предвыборной кампании и результаты парламентских выборов 2011 г. показали превращение ПСР «в политический бренд с гарантированной поддержкой» (019, с. 108). ПСР проявила себя партией, пользующейся наивысшей степенью доверия, надежной и искушенной в политике, способной лучше других удовлетворить запросы избирателей. Предвыборный лозунг ПСР «Турция готова. Цель - 2023» можно истолковывать двояко. На первый взгляд речь идет о том, чтобы достойно встретить столетие Турецкой Республики. Не исключено, однако, что это прямая заявка на победу еще на трех грядущих выборах.
Следует признать, что достигнутый успех объясняется отнюдь не заслугами или популярностью того или иного политического деятеля из ПСР, а ее внутренней сплоченностью и строгой координацией центром (олицетворением которого является хариз-матичный Реджеп Таййып Эрдоган) деятельности низовых организаций. Избирательная кампания показала, что источником силы и успеха является собственно партия, а не отдельные ее члены. Поэтому пропагандистская деятельность развертывалась с упором на перспективные планы и проекты, а не на личные качества выдвинутых партией кандидатов. В отличие от двух своих главных конкурентов, НРП и ПНД, партия Эрдогана сумела максимально эффективно использовать свои организационные и интеллектуальные ресурсы.
ПСР начала готовиться к выборам в феврале-марте 2010 г., т.е. еще до того, как о начале избирательной кампании было официально объявлено Высшим избирательным советом. Для лучшей координации кампании предвыборный штаб ПСР поделил страну на шесть секторов. За ситуацию в каждом из них отвечал специально назначенный уполномоченный. Наиболее опытных представителей направляли в те районы, где ПСР прежде не удавалось добиваться успехов (например, в Измир, Анталью, Мерсин). Параллельно был расширен партийный аппарат, и его функционеры непосредственно контролировали ситуацию в 975 районах, 1875 городах, 53 375 деревнях. Были также сформированы специальные Исполнительные комитеты при избирательных участках (8апШк уопейш кигиПап) в
составе девяти человек. Эти исполкомы контролировали 45% избирательных участков по всей стране. К ведению избирательной кампании в округах непосредственно привлекались более 741 тыс. членов ПСР. В течение трех последних месяцев перед днем выборов офисы партии работали в круглосуточном режиме. На заключительной стадии кампании лидер ПСР Эрдоган посредством SMS-сообщений лично обратился за поддержкой к 3 млн. членов партии.
Убедительным подтверждением сплоченности и единства партии является то, что члены ПСР, чьи кандидатуры на этот раз не были внесены в партийные списки (и среди них 167 депутатов ВНСТ), тем не менее проявили себя активными участниками избирательной кампании (019, с. 109).
В период предвыборной активности ПСР сосредоточивалась на пропаганде реальных достижений, которых удалось добиться за предыдущие девять лет. Таким образом, избирателям предлагали голосовать «ретроспективно» за конкретные результаты, а не по идеологическим соображениям. Последнее, по мнению Эрдогана, является признаком «узколобости» и «фанатского менталитета». Напоминая о своих достижениях, ПСР настойчиво пропагандировала также и грандиозные будущие проекты, как, например, возведение третьего моста через Босфор, строительство городов - спутников Стамбула, Анкары и Измира, увеличение инвестиций в модернизацию сферы образования (в частности, в оснащение учебных заведений интерактивными досками и планшетными компьютерами). Призывая электорат голосовать ретроспективно и прагматически, а именно исходить из того, что уже достигнуто и будет достигнуто в будущем, Эрдоган демонстративно настаивал на том, что для ПСР политика не сводится к борьбе идеологий, а является борьбой за благополучие всего турецкого населения. Подобная тактика неизбежно приводила к формированию негативного образа остальных политических партий. Последние, ставя во главу угла свои идеологические убеждения или приоритеты, как будто бы отодвигали проблему народного благосостояния на второй план и оставались глухими к его нуждам и потребностям реальных лю-дей1. Избиратель должен был прийти к мысли, что эти партии не
1 Этот прием ПСР использовала в борьбе за голоса курдов с Партией мира и демократии - ПМД (Baris ve Demokrasi Partisi), представлявшей курдское население. Лидеры ПСР претендовали на роль единственных подлинных защитников
только не смогут реализовать свои обещания, но их приход к власти грозит разрушением достигнутой при правительстве ПСР стабильности и остановкой экономического роста.
Стремление использовать стратегию деления политического пространства на два противостоящих друг другу блока (ПСР против всех остальных партий) представляет собой один из стереотипов турецкой внутренней политики республиканского периода. Именно этой линии поведения придерживался в 1980-х годах лидер Партии Отечества Тургут Озал. Согласно ПСР, выборная кампания 2011 г. являлась «сражением между "новой политикой" ПСР, способной оправдать потребности и надежды нации, и "грязной старой политикой" "прочих", построенной на завышенных обещаниях, вводящих народ в заблуждение» (019, с. 123).
Перед началом избирательной кампании 2011 г. ПСР поставила перед собой задачу получить такое количество голосов в парламенте, которое позволило бы ей провести собственный законопроект новой конституции. ПСР одержала убедительную победу на выборах, получив в результате 326 депутатских мандата. Однако для быстрого достижения поставленной цели ей не хватило четырех мест в ВНСТ. Тем не менее во многие наиболее важные статьи уже внесены изменения. А то обстоятельство, что на данный момент «ПСР является наиболее мощной политической организацией, пользующейся широкой популярностью, несомненно, поможет ей продолжить этот политический проект» (019, с. 126).
Н.Б. Шувалова
интересов курдов. «Эрдоган объявил, что проблема курдов уже "решена" на том основании, что в последние годы пребывания у власти правительства ПСР было покончено с политикой ассимиляции курдов, непризнания и отрицания курдской идентичности». Поскольку курдский вопрос якобы больше не стоял на повестке дня, «сам дискурс и реальная причина существования ПМД теряли смысл» (019, с. 120). По утверждению лидеров ПСР, ПМД сосредоточилась исключительно на проблеме курдской идентичности и полностью подчинилась террористической Рабочей партии Курдистана (РПК), готовой поддерживать ПМД с помощью оружия, «а это значит, что ПМД и не способна, и не намерена заботиться о материальном благосостоянии курдского народа» (019, с. 121).
