CC BY
31
Подводя итог, автор приходит к выводу о том, что состояние русского языка в XXI в. имеет черты и кризиса, и прогресса (быть может, с некоторым превалированием критических характеристик в речевой сфере реализации русского языка). Выбирая между кризисом, прогрессом и эволюцией русского языка в начале XXI в., автор останавливаетя на эволюции как процессе исторического преобразования (который не может быть оценен как бесспорно удовлетворительный): русский язык в условиях глобального мира и в контексте всеобщей глобализации в целом не теряет своей самобытности и по-прежнему является востребованным как один из сильнейших мировых языков.
E.A. Казак
2011.04.011. СОВРЕМЕННЫЕ ЯЗЫКИ СКАНДИНАВИИ: ЯЗЫКОВОЕ СОЗНАНИЕ НАСЕЛЕНИЯ СКАНДИНАВСКИХ СТРАН И ВЛИЯНИЕ АНГЛИЙСКОГО В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ. (Сводный реферат).
1. KRISTIANSEN T., SAND0Y H. Introduction: The linguistic consequences of globalization: The Nordic laboratory // Intern. j. of the sociology of lang. - B.; N.Y., 2010. - N 204. - P. 1-7.
2. SVAVARSDOTTIR A., PAATOLA U., SAND0Y H. English influence on the spoken language: With a special focus on its social, semantic and functional conditioning // Ibid. - P. 43-58.
3. VIK0R L. S. Language purism in the Nordic countries // Ibid. -P. 9-30.
В реферируемых статьях рассматриваются социокультурные и лингвистические последствия влияния английского языка на языки севера Европы (Скандинавских стран и Финляндии) в условиях глобализации. Большое внимание уделяется изучению отношения населения региона к фактам иноязычного воздействия, в частности, к проблеме языкового пуризма.
В статье «Введение: Языковые последствия глобализации. Скандинавская лаборатория» (1) Т. Кристиансен и Х. Сандёй анализируют историко-культурные предпосылки современной ситуации и излагают принципы специального проекта, нацеленного на изучение направлений воздействия английского на современные языки стран Скандинавии. В рамках проекта с 2001 г. исследуются: интенсивность заимствований и собственных новообразований для выражения новых понятий, специфика процессов ассимиляции за-
имствований в каждом из языков, степень языкового пуризма в каждом из ареалов региона.
Авторы отмечают, что, с точки зрения внутрирегиональных контактов, языки Скандинавии можно разделить на исторически доминировавшие, «центральные» (шведский и датский) и «периферийные», или «окраинные», которые находились под влиянием более сильных «центральных» (языки Исландии, Гренландии, Фарерских островов, Финляндии, Норвегии). Согласно научным исследованиям «центральные» языки Скандинавии оказываются восприимчивыми к воздействию английского в современных условиях, а «периферия» демонстрирует более высокую степень сопротивления иноязычному влиянию. Авторы полагают, что такая ситуация обусловлена как экстралингвистическими, так и внутриязыковыми причинами: «окраинные» языки региона не только традиционно защищают свою идентичность исходя из культурных и идеологических соображений, но и в большей степени отличаются от английского в плане своей структуры.
Интересен также тот факт, что результаты лингвистических исследований относительно пуризма или восприимчивости языков региона к иностранному влиянию в значительной мере совпадают с данными опроса информантов, не являющихся профессиональными лингвистами. Это свидетельствует об открытости дискуссий по данной теме в Скандинавии и о хорошем уровне знакомства населения региона с реальной языковой ситуацией в разных его частях.
В статье Л. С. Викёра «Языковой пуризм в странах Скандинавии» (3) явление пуризма рассматривается с точки зрения его типологии, историко-культурных предпосылок и современного состояния в языковых сообществах региона. В научной литературе типы пуризма различаются по параметрам языковой структуры (он может быть направлен на лексические единицы, морфологические элементы, орфографию, фонологию / фонетику или синтаксические конструкции) и обосновывающей его идеологии. Во втором случае различаются следующие типы пуризма: национальный (стремящийся оградить национальный или этнический язык от иноязычного влияния); социальный (направленный на поддержание «чистоты» какой-либо разновидности языка); общий (направленный против любого иноязычного влияния) уз. специфический (направленный против влияния какого-либо конкретного языка); консерва-
тивный (направленный на поддержание имеющегося на данный момент состояния языка) У8. регрессивный (стремящийся вернуть язык в состояние «исходной чистоты», исключив из него уже заимствованные элементы).
Автор отмечает длительную историю заимствований в этом регионе. Первая волна иноязычных лексем в скандинавских языках была связана с распространением христианства. Ряд слов перешли из латыни и греческого посредством древнеанглийского и древнесаксонского. Гораздо более заметный наплыв заимствований происходил с XIII в. после основания Ганзейского союза, в котором доминирующую роль играл нижненемецкий. XVI в. отмечен притоком заимствований из верхненемецкого и связан с распространением лютеранства в Скандинавии.
Каждое из языковых сообществ Скандинавии отличается спецификой в рассматриваемой сфере, что имеет свои исторические предпосылки. Все страны Скандинавии в свое время пережили одну или несколько «волн» пуризма, хотя их направленность и степень поддержки населением были различны. Например, в Дании в период формирования национального языка и его норм (XVI-XVIII вв.) пуризм был направлен в основном против галлицизмов, в то время как немецкий язык считался престижным и широко использовался дворянством, в городской среде и в герцогствах Шлез-виг и Гольштейн. В этот период по моделям немецкого языка было создано большое число неологизмов, которые заменили галлицизмы и в дальнейшем закрепились в датском языке. В XIX в. волна пуризма была направлена уже против немецкоязычного влияния, что объясняется конфликтом с Пруссией из-за Шлезвига. В дальнейшем, в русле философии «скандинавского единства», делались попытки приблизить орфографию датского языка к шведскому; также в 1940-1945 гг. пуристы стремились исключить из датского языка уже функционировавшие в нем немецкие лексемы, заменив их «скандинавскими». Однако после начала ХХ в. языковой пуризм не имел общественной поддержки в Дании. В целом население современной Дании наиболее спокойно относится к наплыву англоязычных заимствований, однако в последние годы проявляется озабоченность распространением английского в разных сферах жизни страны, которое видится уже как угроза существованию датского языка.
В Швеции в период формирования национального языка в ХУ1-ХУ11 вв. пуризм был направлен против датского влияния, в дальнейшем - против наплыва галлицизмов. В XIX в. пуризм стал, как и в Дании, частью философии романтизма и «скандинавского единства». Здесь также пуризм никогда не был ни массовым движением, ни официальной языковой политикой, однако в настоящее время он частично поддерживается стремлением шведского общества к максимальной демократизации. Большое количество иноязычных лексем, как и применение сложных конструкций, рассматривается в качестве препятствия «прозрачной» коммуникации внутри общества и общества с властью, поэтому поощряется «простота» языка.
В других языковых сообществах Скандинавии ситуация в исследуемой области сложнее. Финноязычное население Финляндии с 1960-х годов проявляет немалый интерес к дискуссиям по поводу наплыва заимствований из английского языка. Периодически объявляются конкурсы, участникам которых предлагается создать на основе элементов финского неологизмы, способные заменить англоязычные лексемы, и часто эти неологизмы закрепляются в языке. В последние годы обсуждения концентрируются уже не на отдельных словах, а на угрозе финскому языку вследствие распространения английского в сферах науки, экономики, техники. Однако в целом пуризм носит умеренный характер: в дискуссиях принимаются во внимание коммуникативные и стилистические факторы, предлагаются разные стратегии защиты финского языка. Швед-скоязычное население Финлиндии занимает другую позицию: оно рассматривает свой язык как региональный вариант шведского, считая угрозу со стороны финского наиболее значительной. Поэтому к англицизмам, как и к интернациональным словам, отношение более терпимое, хотя в последние годы и здесь выражаются опасения по поводу чрезмерного распространения английского языка.
Из двух официальных языков Норвегии - букмола и нюнорска - пуризм сильнее выражен в среде носителей нюнорска, которые составляют 10-15% населения страны. Основной регион распространения этого языка, искусственно созданного в XIX в. из элементов норвежских диалектов, - запад Норвегии, но он используется также в других местностях. Однако стремление нюнорска к
расширению сфер применения, потребность полноценного функционирования в современном открытом и технологичном обществе сдерживают пуристические настроения. В Норвегии также предпринимаются попытки создания собственной научно-технической терминологии, противостоящей англоязычной.
В Исландии пуризм длительное время был важной частью национального самосознания и борьбы за независимость, однако его позиции остались сильными и после завоевания в 1944 г. полной независимости от Дании. Пуризм в современной Исландии характеризуется рядом особенностей: он идет «снизу», поддерживается государственными институтами, являясь, по сути, национальной языковой политикой, и направлен против любого иноязычного влияния, а не только англоязычного. Сильные позиции пуризма в этой стране связаны с необходимостью сохранить связь со средневековой исландской литературой. Существуют институты (такие как Icelandic Language Council - Совет исландского языка), которые занимаются разработкой и успешным внедрением терминологии, созданной на основе исконных элементов. Вместе с тем высказываются опасения, что чрезмерная «консервация» языка не идет ему на пользу, увеличивая разрыв между предписанной нормой и реальной языковой практикой. К тому же пуризм не смог предотвратить распространения англицизмов в неформальной устной речи, особенно в молодежной среде.
Ситуация на Фарерских островах во многом напоминает происходящее в Исландии: языковая политика строится по модели исландской, общественное мнение поддерживает пуристические тенденции. Однако основной угрозой существованию фарерского до настоящего времени считается давление со стороны датского языка. При этом в реальности существует разрыв между письменным языком, следующим принципам пуризма, и разговорным, в котором находят широкое применение элементы датского. Таким образом, во всех языковых сообществах Скандинавии, в том числе тех, где позиции пуризма сильны, так или иначе усиливается влияние английского языка и происходит распространение англицизмов в неформальной устной речи.
В статье А. Сваварсдоттир, У. Паатола и Х. Сандёй «Влияние английского на разговорный язык: Фокус на социальной, семантической и функциональной обусловленности» (2) анализируются
закономерности и специфика ассимиляции англоязычных заимствований в разговорной речи. До настоящего времени большинство исследований по теме лексических заимствований в языках современной Скандинавии базировалось на материале письменных текстов. Предшествующие работы по отдельным языкам показали, что в целом в разговорной практике англоязычные заимствования используется чаще, чем в письменной форме языка. Среди причин этого явления большую роль играют социокультурные факторы -неформальность общения, его спонтанность, а также возраст и пол коммуникантов.
Данная работа проведена методом опроса информантов - по 30-40 человек от каждого из шести языковых сообществ (население Швеции и шведскоязычное население Финляндии рассматривались как разные языковые группы). Согласно полученным результатам исследования, в центре которого процессы ассимиляции заимствований, количество англоязычных лексем, употребляемых в ассимилированной форме, составляет в целом около 60% от их общего числа. Наименьший процент ассимилированных слов обнаруживается в датском - 36%, «среднюю» позицию занимают две разновидности шведского (в Швеции и в Финляндии), а наиболее высокий процент адаптации обнаруживается в разговорной речи носителей «окраинных» языков региона - исландском, фарерском, норвежском и финском. При этом в каждой группе соотношение морфологически и фонетически ассимилированных лексем различается, и общая картина выглядит достаточно «пестрой», так что выстроить единую схему или сделать общий вывод оказывается затруднительно. Так, в исландском языке число морфологически ассимилированных единиц чрезвычайно мало в сравнении с высоким процентом фонетических (фонологических) ассимиляций, что отличает исландский от других языков Скандинавии. Такая тенденция проявляется в отсутствии флексий у заимствованных прилагательных, например, флексии среднего рода -t: kul вместо необходимого по правилам исландского языка kult от cool в значении «модный», «завлекательный». Англоязычная форма множественного числа -s в большинстве случаев сохраняется во всех языках, особенно часто - в датском.
Среди факторов, влияющих на степень адаптации заимствований, выделены стилистический регистр слова, частота и сфера
его использования, а также срок его употребления. Обычно длительность применения слова в заимствующем языке способствует процессу его ассимиляции. В данной работе изучались только заимствования после 1945 г., и результат подтвердил общую закономерность: заимствования 80-90-х годов в целом менее адаптированы и отличаются неустойчивостью форм употребления. Так, слово trailer «прицеп», «трейлер» произносится в финском языке в соответствии с его орфографией, в то время как произнесение более позднего заимствования e-mail следует английской форме. Авторы полагают, что помимо длительности жизни слова в заимствующем языке здесь проявляется специфика социокультурной ситуации: в последние десятилетия контакт с английским языком в странах Скандинавии стал настолько тесным и знание его настолько распространено, что многие говорящие просто не считает необходимым как-либо модифицировать исходную форму новейших заимствований.
Среди социокультурных причин, обусловливающих ассимиляцию заимствований, некоторую роль играет возраст: заимствования в речи информантов, которым больше 40 лет, в целом чаще используются в ассимилированной форме. Однако зависимость от фактора возраста является различной в отношении слов разной частотности употребления, что в целом не позволяет сделать однозначного вывода. Роль таких факторов, как гендер и принадлежность к определенному социальному слою, не оказывается значимой, что объясняется стремлением общества в скандинавских странах к социальному равенству и гомогенности.
Е.О. Опарина
ПСИХОЛИНГВИСТИКА
2011.04.012. БУРЯТСКО-РУССКИЙ БИЛИНГВИЗМ:
ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ / Дашинимаева П.П., Дырхеева Г.А., Жалсанова Ж.Б., Хилханова Э.В.. - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2010. - 166 с.
Коллективная монография представляет собой междисциплинарное исследование внутренних факторов формирования бурятско-русского двуязычия. Данная работа может послужить основой для понимания проблем двуязычия в различных этноязыковых
