CC BY
24
2011.03.024. ЛАВО М. «ТРИ СТУПЕНЬКИ РОЗОВОГО МРАМОРА», ИЛИ КРАТКАЯ РЕПЛИКА О РОМАНТИЗМЕ: ГОТЬЕ КАК ИССЛЕДОВАТЕЛЬ «ПОКОЛЕНИЯ МЮССЕ». LAVAUD M. «Les trois marches de marbre rose», ou la petite phrase du romantisme: Gautier archéologue de la «génération Musset» // Romantisme: Revue du dix-neuvième siècle. - P.: Armand Colin, 2010. -N 147: Génération Musset. - P. 69-80.
Мартина Лаво - доктор филологических наук Университета Пари-III (Сорбонна), руководитель семинаров (французская литература XIX в.; литература и фотография), заместитель генерального секретаря Общества Теофиля Готье, автор нескольких монографий и статей о творчестве писателя.
В данной статье М. Лаво обращается к проблеме идейно-художественного взаимовлияния между Т. Готье и так называемым «поколением Мюссе». Анализ саморефлексии романтиков, их интереса друг к другу помогает понять и некоторые особенности литературного стиля Т. Готье.
В предисловии исследовательница цитирует одно из стихотворений Готье, в котором тот назвал свое поколение «потерянными детьми этого критического века» (с. 69). Писатель, ощущая трагическую пустоту своего времени, создает образ «потерянного поколения». Десятки молодых людей «тратят жизнь на странные выходки», «мучимые демоном Искусства», и поэт находит нужным указать на опасность, подстерегающую их, одновременно призывая к своего рода эстетическому сопротивлению: «Слыша глухой шум летящего в пропасть прошлого / Будем весело танцевать на краю глубокой бездны» (с. 69).
Готье стремился противопоставить классической поэтике с ее божествами и мифологией поэтику «полумрака», новую манеру, обладающую различными нюансами и игрой тени и света. Эта манера способна передать чувство разочарования, которое охватило поколение романтиков 1820-1830-х годов. Один из исследователей литературы, Поль Бенишу, называет имя Готье среди пяти имен выдающихся писателей того времени, чье творчество говорит о разочаровании в своем времени - Нодье, Нерваль, Сен-Бёв, Мюссе. Но у Теофиля Готье, полагает М. Лаво, есть свое собственное видение такого понятия, как «поколение Мюссе».
Мишель Крузе, специалист по французской литературе XIX в., указывает на «парадокс клише», определяющий романтизм Готье (с. 70). Полемизируя с Полем Бенишу, который назвал творчество Готье и роман «Молодая Франция» результатом разочарования жизнью, М. Крузе выделяет в творчестве Т. Готье иные акценты, он именует писателя «виртуозом игры и пародии», видя в этом особую ценность творчества Готье, не понятую некоторыми критиками.
Парадокс поколения «молодой Франции», по мнению М. Ла-во, заключается в неразрешимом конфликте между желанием самобытности и всеобщим нарциссизмом. Этой проблеме Готье противопоставляет новую литературную практику.
Поколение Мюссе столкнулось с так называемым «зеркальным периодом» (с. 71). В их эпоху не существовало сильной исторической личности, равной Наполеону, которая могла бы повлиять на национальное самосознание (эта мысль явно присутствует в романе Мюссе «Исповедь сына века»). Главный герой драмы Мюссе «Лорензаччо» также олицетворяет молодых писателей-романтиков, переживающих драматический раскол своего «я». Поведение Ло-рензаччо в обществе, его внешний вид, его внутреннее стремление к Богу, несмотря на показное равнодушие, все выдает в этом персонаже современного Мюссе героя, хотя действие драмы относится к XVI в.
В произведениях Готье, особенно тех, что принадлежат к периоду 1830-1837 годов, можно видеть аллюзии на Мюссе и прочих авторов того времени, он часто использует цитаты в качестве эпиграфов, в его новеллах появляются анаграммы настоящих имен и персонажи, подразумевающие действительно существующих людей.
Непонимание своего «я» ведет к появлению мотива двойника в творчестве романтиков. Автор статьи говорит о частой игре слов в текстах Т. Готье, о том, как искусно шифруются в его произведениях имена реально существующих людей. Мотив неузнавания себя, невозможности определить свою индивидуальность и место в жизни включается в более общий мотив побега от реальности, как правило - побега, самоубийственного для личности.
В 1872 г. была написана книга Теофиля Готье «История романтизма». В ней он приходил к выводу, что «молодой Франции» невозможно заниматься поисками исторического смысла в этот «разочаровывающий век», поскольку ее «безумные и преждевре-
менно постаревшие» представители способны лишь на нарцисси-ческое самолюбование» (с. 73). Автор также уделял особое место рассказу о защите от ретроградов постановки пьесы Гюго, т.е. театральной «битве за "Эрнани"», в которой он участвовал сам и которая сильно повлияла на его творчество. Некоторые исследователи литературы, в том числе и сама М. Лаво, склонны даже разделять эти два понятия и говорить о «поколении Эрнани» отдельно от «поколения Мюссе».
В предисловии к «Молодой Франции» Т. Готье размышлял, что такое революция. Он приходит к выводу, что синдром потерянного поколения, «синдром Лорензаччо», кроется именно в последствиях революционных событий во Франции. Революция повлияла на мировоззрение и на историческую значимость человеческой жизни.
«История романтизма», по мнению М. Лаво, не простое повествование о зарождении романтизма и об отдельных романтиках. Исследовательница называет Т. Готье «искателем теней», так как он в первую очередь исследовал малоизвестных, непрославленных авторов (одним из немногих исключений является Виктор Гюго, которого Готье безмерно уважал). Он описывал «промежуточную литературную историю». Словами самого Т. Готье говорит Альбер, герой романа «Мадемуазель де Мопен»: «Ошибочно считать, что все люди, прослывшие талантливыми, действительно были более великими, чем другие. Мы не знаем, сколько учеников и неизвестных художников, помогавших Рафаэлю в работе над его картинами, способствовали его репутации» (с. 75). Историческая случайность, полагал писатель, играет очень большую роль в судьбе творческой личности. Потому он уделил много внимания второстепенным авторам, обходя значительных.
Девятая глава «Истории романтизма» посвящена «потерянным проектам» и незаконченным книгам. Сам Т. Готье, его друг Ж. де Нерваль и другие романтики выступают здесь в качестве хранителей литературного наследия для потомков. При этом писатель не делал различий между «высшей» и «низшей» литературой. Он считал, что для того чтобы сберечь современную молодежь, надо сохранить всю литературу того времени.
В своей книге Готье также говорил о вневременных, непреходящих, вечных аспектах литературы, утверждая, что писатели по-своему взаимодействуют со своими историческими эпохами, но
при этом имеют много общего с литераторами прошлого, несмотря на большую разницу во времени. Начиная с 50-х годов Х1Х в. отношение к Готье поменялось. Многие писатели и критики считали, что стилистические изыски автора никак не могут повлиять на литературную ситуацию его времени и существуют только ради самих себя.
В самом деле, полагает М. Лаво, и концепция литературной истории, и идея поколения у Т. Готье не являются столь всеобъемлющими, как в романе Мюссе «Исповедь сына века». Но у любого писателя есть определенная способность и потребность трансформировать преходящее в вечное. Начиная с 1834 г. вся критическая работа Готье - это стремление угадать природу случайного рождения шедевра искусства и духовного родства разных поколений художников.
В 1871 г. в газете «Ревю де Дё монд» появилась статья Готье «Три ступеньки розового мрамора», описывающая прогулку по Версалю. В ней поэт размышлял об искусстве, находя свой идеал в том числе в творчестве Альфреда де Мюссе. Заглавие статьи неслучайно цитировало строку из поэмы Мюссе «На трех ступеньках розового мрамора» (1849).
Критика часто представляла Т. Готье и А. де Мюссе в качестве эстетических и духовных близнецов. М. Лаво подтверждает сходство произведений обоих писателей. Оба они часто обращались в своей поэзии к образам Дон Жуана, Фауста, к теме Испании. А роман Т. Готье «Мадемуазель де Мопен» был написан под влиянием «Исповеди сына века» и «Лорензаччо» Мюссе.
М. Лаво выделяет три формы присутствия Мюссе в творчестве Готье: во-первых, включение текстов Мюссе в интертекст произведений Готье; во-вторых, превращение поэтики Мюссе в объект критического исследования; в-третьих, это размышление о личности и творчестве Мюссе в воспоминаниях. Каждая из названных форм доминирует в определенный период творчества Готье: интертекст - в ранней поэзии (сборник «Стихотворения», 1830; поэма «Альбертюс», 1832), критический анализ - в газетных и журнальных статьях 1837-1860 гг., воспоминания - в «Истории романтизма» (опубл. посмертно 1874).
Обратившись в 1871 г., в период Франко-прусской войны, к поэме А. де Мюссе «На трех ступеньках розового мрамора», Готье
нашел в ней забытое ощущение непреходящей ценности искусства. Под впечатлением о прочитанном он и совершил паломничество в Версаль. Готье упомянул в статье, что «том Альфреда де Мюссе» он «оставил открытым» (с. 80). Тем самым он дал понять, что для него творчество Мюссе осталось нетронутым печатью времени.
М.Д. Власова
ЛИТЕРАТУРА ХХ-ХХ1 вв.
Русская литература
2012.02.025. КЛАССИК БЕЗ РЕТУШИ: ЛИТЕРАТУРНЫЙ МИР О ТВОРЧЕСТВЕ И.А. БУНИНА: Критические отзывы, эссе, пародии, (1890-1950-е годы): Антология / Общ. ред.: Мельников Н.Г.; сост., предисл., подгот. текста, коммент. Мельников Н.Г. (ч. 1; ч. 2, разд. 2; прилож.), Марченко Т.В. (ч. 2, разд. 1, 3); пер. с англ., фр., нем. -М.: Книжница: Русский путь, 2010. - 928 с.
В антологии собраны в первой части русскоязычные, а во второй - иностранные критические отзывы о творчестве И.А. Бунина. Весь литературно-критический массив организован по языковому и жанрово-хронологическому принципу. Каждая часть открывается разделом, где представлены рецензии и отклики на первые издания бунинских книг: «Стихотворения» (1887-1891), «Листопад» (1991), «Собрание сочинений» (1902-1910), «Деревня» (1910), «Суходол. Повести и рассказы» (1911-1912), «Господин из Сан-Франциско. Произведения 1915-1916 гг.»), «Митина любовь» (1925), «Жизнь Арсеньева» (1927-1952), «Собрание сочинений» (1934-1936), «Темные аллеи» (1943-1946) и др. Именно такие книжные издания, а не отдельные произведения или позднейшие переиздания, выбраны в качестве основной композиционной единицы, вокруг которой группируется критический материал. За рецензиями следуют критические этюды, эссе и статьи обобщающего характера. В русской части антологии каждый подраздел предваряется преамбулой составителей, где сообщается об особенностях критического восприятия произведений Бунина, вошедших в данный сборник, выявляются основные тенденции в их оценках и истолкованиях. В иноязычных разделах также после общей преамбулы следуют переводы рецензий на книжные издания, а затем эссе и
