CC BY
30
ЭТИКА
2010.02.026. СИЛУЯНОВА ИВ. ИЗБРАННЫЕ. О ПРИЗВАНИИ ВРАЧА. - М.: изд-во ООО «Форма Т», 2008. - 256 с.
И.В. Силуянова отмечает морально-этическую сущность врачебной практики как особую форму отношений между людьми, в частности между врачом и страдающим человеком. Морально-этическое сознание русского врача было настолько же неотделимо и естественно для него, насколько дыхание и воздух естественны и неотделимы от существования человека. Эта естественность -своеобразный дар за многовековую верность православной вере. Ее утрата требует специальных усилий для приобщения человека к нравственной культуре.
Врач имеет, по сути, неограниченную власть над больными людьми. Стремление установить социальный контроль над «делом дохода» исходит из этических мотивов: из мотива предотвратить злоупотребления при выполнении сотрудниками медицинских учреждений своих обязанностей. На уровне самосознания врача должно сохраняться понимание морального предназначения медицины. Особенность деятельности врача в ее морально-нравственных мотивах. Принцип «служения» ставится во главу угла, определяя врачебную практику. В то же время «служение» - краеугольный камень христианской нравственности. Сущность христианского служения проявляется в любви к ближнему. Любовь к человеку -основание врачевания.
Если при характеристике европейской медицины нередко используется образ «врача-механика», для которого больной - это поломанный механизм, то в рамках восточной медицины используется образ «врача-садовника». Человеческий организм ассоциируется с растением, которому врач-садовник должен обеспечить нормальное развитие. Известно, что в Китае долгое время существовала традиция платить врачу только до тех пор, пока его
подопечный здоров. Если же человек заболевал, врачу переставали платить, и он начинал лечить своего пациента бесплатно. Отношение к пациенту как к индивидуальной личности, а не как к «растению» или «механизму» - принципиально в контексте христианской этики. Этот принцип предполагает лечение как совместное дело врача и пациента. Христианское понимание души способствовало становлению суггестивной терапии (терапии внушения). Ее основной принцип - «кто верит больше, излечивается лучше» - успешно применяется до сих пор как необходимый способ терапевтического воздействия. Болезни тела - это нарушение целостности функционирования организма, сбой в работе системы. Среди этих сбоев не последнее место занимает потеря гармонии отношений к себе самому, к людям и к Богу.
Уже 20 веков моральные ценности любви и сострадания к больному человеку пользуются абсолютным признанием в европейской культуре и профессиональной врачебной этике. В древнегреческом языке содержание понятия любви раскрывают несколько глаголов, один из которых («агапе») близок к русскому «ценить» с доминантой рассудочной оценки и подразумевает любовь как направление воли, определяемой рассудком. Именно это значение глагола «любить», обозначающего чувство, свободно избирающее себе объект направления воли, стало символизировать собственно христианское ценностное содержание. Любовь - это направление воли, определяемой рассудком и состраданием, это сознательное служение ближнему, признание необходимости подчинения себя интересам пациента. Любовь, внимание, забота врача о пациенте -это лекарство, очищающее его душу.
Можно говорить о пророческом характере текста «Клятвы Гиппократа» в смысле его нравственно-просветительского воздействия на людей. Его содержание оказало огромное влияние не только на самосознание врачей, но и на мораль общества далеко за пределами Древней Греции. Ученики и последователи Гиппократа стояли у истоков традиции понимания нравственного самосознания врача как основы врачебной профессии. Гиппократово обязательство сделалось выражением нравственной сущности врачевания и сохранило это значение для последующих поколений христианских врачей на основании совместимости своих основных положений и христианских моральных заповедей. К примеру, Гиппократ предла-
гает моральное решение проблемы эвтаназии, с которым согласится любой врач-христианин. Это решение было по сути революционным для античной культуры, ибо для древних эллинов самоубийство - это законное выражение воли человека. Вопреки существующим нормам Гиппократ не допускает использования врачом своих знаний для совершения самоубийства. Это прямое обозначение исключительного призвания врача - спасать и сохранять человеческую жизнь. Позиция Гиппократа против применения врачами абортов - прямой вызов языческой культуре. Исключительное призвание врача - спасать и сохранять человеческую жизнь, а не уничтожать в самом начале ее возникновения.
В принятом в 1999 г. тексте «Клятвы врача» отсутствует традиционная для многовековой истории позиция этического неприятия врачебным сообществом уничтожения человеческой жизни в самом начале ее формирования. К сожалению, в данном документе отсутствует и принцип информированного согласия, который приобрел статус международной правовой нормы после принятия Советом Европы «Конвенции о защите прав человека и достоинства человеческого существа в связи с использованием достижений биологии и медицины» (1997).
Понятие «врачебная тайна» обладает глубоким христианским содержанием. По аналогии с «тайной исповеди» «врачебную тайну» можно рассматривать как факт сокровенного общения человека с человеком, человека с Богом.
Врач как носитель только специальной медицинской информации - это полуврач. Врач, обладающий высокой нравственной культурой и медицинскими знаниями, - это настоящий профессионал. Без такой составляющей, как уровень нравственной культуры медицинских работников проблема повышения качества медицинской помощи вряд ли может быть успешно решена. Даже самый высокий уровень технического обеспечения лечебного процесса может быть обесценен равнодушием, агрессивностью, безразличием, нарушением правовых и моральных норм профессионального общения. «С позиций православного вероучения нормы и принципы поведения врача являются не просто отражением специфических отношений в частной области деятельности людей в некую конкретную историческую эпоху. Они наполнены благодатным содержанием, которое определяет цели и задачи врачевания, неза-
висимо от места и времени их осуществления» (с. 115). Со времен Гиппократа бесспорным было суждение о том, что нравственная культура врача - это не просто заслуживающее уважения свойство его личности, но качество, определяющее его профессионализм.
Возможность причинения вреда человеку является основанием моральной аксиомы любой медицинской деятельности - «не причиняй вреда». Медицина всегда имеет в своем распоряжении арсенал средств, которые могут быть использованы как во благо, так и во вред человеку. Сегодня новые возможности медицины связаны с тем, что вред может быть нанесен не только конкретному человеку, но и человеческому роду, не только на биологическом, но и на социальном уровнях. Нельзя не обратить внимание на то, что со второй половины ХХ в. обесценивание человеческой жизни наиболее эффективно осуществляется именно средствами медицины. Новые технологии сопровождает гуманистический пафос изречений - «служение человеку», «во имя здоровья» и т.п. Этот пафос нужен лишь для того, чтобы прикрыть их последствия - падение ценности человеческой жизни, умаление человеческого достоинства и утверждение потребительского отношения к человеку. Для антропоцентрического самосознания характерно удовлетворение естественных потребностей и прав человека даже путем выхода из режима самой естественности. При этом изобретаются «новые этические стандарты» - «моральность убийства», «убийство из милосердия», «право на смерть», «дарение органов» и т.д.
Традиционное этическое знание постоянно напоминает о защитной, спасительной сущности морали и этики. В понятие «этическое» представители традиционной нравственной культуры вкладывают вполне конкретный смысл - это регуляция человеческих отношений со сверхзадачей сохранения жизни. Утрата морального смысла медицинской деятельности равносильна потере ее полноты и целостности. В христианской этике понятие профессиональной добродетели врача наполняется конкретным смыслом. Уникальность его профессии в том, что врачу дана редкая возможность ежечасно творить добро, исполняя свои профессиональные обязанности. Врачевание - это профессиональное осуществление добродеяния и любви к ближнему.
В профессиональной врачебной этике на протяжении более двадцати столетий абсолютным признанием пользовались ценно-
сти милосердия, заботы и др. Это отношение получило название «патернализм» (от лат. «pater» - отец). Врач, как отец, заботящийся о своем ребенке, сострадает больному, берет ответственность за принимаемые решения о лечении. Основной упрек патернализму сводится к главному - патернализм ограничивает свободу пациента. Причем эта «свобода» понимается либерально - как право на своеволие, ничем и никем не ограничиваемое. Неудивительно, что такое понимание свободы оборачивается несвободой для врача. Отказ от патерналистских традиций в значительной степени ограничивает возможности лечения и лишает больного человека ряда важных вспомогательных факторов выздоровления.
В XVI в. в недрах христианского понимания врачевания осмысливается значение веры человека в излечение и во врача. Успешность лечения во многом определяется верой пациента. Профессию врача отличает от любой другой профессии возможность постоянного проявления заботы, оказания помощи нуждающемуся человеку, т.е. возможность реального творения добра.
Перед современным обществом стоит альтернатива: или сделать выбор в пользу традиционной нравственной парадигмы, но тогда необходимо выйти на уровень ограничения применения новых технологий, или пойти путем создания новой нравственной парадигмы, оправдывающей все, чего достигла и чем владеет медицина. Нравственная парадигма - это система правил и ценностей, мотивирующих человеческую деятельность. Ценности традиционной нравственной парадигмы - это милосердие, спасение жизни, забота, сострадание, бескорыстная помощь страждущему. Новая нравственная парадигма опирается на такие понятия, как «качество жизни», «ценность здоровья», «прибыль» и «доход». В рамках новой парадигмы человек - это, прежде всего, живой «капитал» для предпринимателя, здравоохранение - это система услуг, здоровье - это «товар», пациент - потребитель услуг здравоохранения, а врач - производитель медицинских услуг. Со времен Гиппократа к основным этическим понятиям относятся долг, человеколюбие, любовь к своей профессии. Нет ничего более неизменного, чем эти понятия. Трансформация этих понятий будет означать лишь одно - катастрофическое вырождение медицины, потерю кардинальной ориентации в действиях врача.
В 1998 г. с благословения Патриарха Московского и всея Руси Алексия II был создан Церковно-общественный Совет по биомедицинской этике при Московской Патриархии РПЦ. Основными целями деятельности Совета являются сохранение традиционных для России христианских моральных ценностей, защита врачей и ученых от деструктивных идеологических установок.
Профессиональная медицинская этика существует как совокупность принципов и положений, предупреждающих о возможных негативных последствиях медицинских вмешательств не только для человека, но и для общества в целом. Однако несмотря на наличие приставки «био», она все же является этикой, а значит, находится во взаимодействии с фундаментальной этической традицией, основанием которой является христианское нравственное богословие. В православной нравственной философии моральные ценности не только желательная норма поведения, но фундаментальный принцип бытия, без соблюдения которого распадается «связь времен», одним из звеньев которой является смысл человеческой жизни.
Приоритет человека в христианской этической традиции обусловлен следующими факторами. Во-первых, признанием того, что человек сотворен по «образу и подобию Божию», т.е. теоцен-тризм христианской этики защищает человека от различных форм социоцентризма и сциентизма. Во-вторых, тем, что человек призван к совершенствованию. В-третьих, приоритет человека в христианской этической традиции обусловлен тем, что «совокупность совершенства» есть любовь к ближнему.
Учитывая современную тенденцию к всеохватывающему законодательному регулированию отношений между пациентом и медицинским работником, возникает вопрос: может быть, при регулировании медицинской практики целесообразно ограничиться юридическими нормами, исключив при этом этические принципы? По мнению И.В. Силуяновой, медицинское законодательство не может и не должно заменить собой профессиональную медицинскую этику. Несмотря на существующую взаимосвязь, право и этика - две самостоятельные области знания и практики.
Сторонники релятивизма утверждают изменчивость норм и стандартов человеческого поведения, их обусловленность различными обстоятельствами жизни. И эта несовершенная «материя»
человеческих отношений рассматривается релятивистами как реальность, единственно значимая для человека. Если принять принцип релятивизма за непреложную истину, то подлинный духовно-нравственный мир лишается не только своего абсолютного значения, но и самого права на существование. История культурных сообществ свидетельствует о том, что существует фундаментальное единообразие в главнейших моральных ценностях, а удивительное разнообразие культур и духовных традиций с этической точки зрения отличается поразительным согласием в важнейших и принципиальных оценках человеческих поступков.
В 1998 г. в Токио проходил Всемирный Международный конгресс по биоэтике. На нем была поставлена задача определить общие и понимаемые всеми странами и народами моральные принципы, которые должны регулировать научную и, в частности, медицинскую деятельность. Если встать на точку зрения классического релятивизма, эта задача невыполнима. Однако опыт работы конгресса доказал обратное. Принципы, единодушно одобренные участниками конгресса в Токио, - это «не навреди», «автономия личности», «справедливость» и «твори благо».
В своей работе «Основы метафизики нравственности» (1785) И. Кант констатировал, что отличие законов природы и законов этики заключается в том, что законы природы определяются как законы, по которым все происходит. Законы же этики - это законы, по которым все должно происходить. Именно «должное» является реальностью, исходной и абсолютной для этического знания.
О. В. Летов
