CC BY
12
2010.01.008. ОБЕРГ М., МОЛЛЕР Ф., ВАЛЛЕНСТЕЕН П. РАННЕЕ ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ ЭТНИЧЕСКИХ КОНФЛИКТОВ, ОПЫТ 1990-х ГОДОВ.
OBERG M., MOLLER F., WALLENSTEEN P. Early conflict prevention in ethnic crises, 1990-1998 // Conflict management and peace science. - 2009. - Vol. 26, N 1. - P. 67-91. - Mode of access: http://cmp.sagepub.cOm/cgi/content/abstract/26/1/67; DOI:
10.1177/0738894208097667
Ключевые слова: этнические конфликты; международная миграция; наука и образование; глобализация; социальный капитал.
Авторы, ученые из университета в Упсале (Швеция), анализируя риски этнических конфликтов в связи с резким ростом в 1990-е годы международной миграции, предлагают некоторые технологии снижения такого рода рисков.
В 1990-е годы, пишут авторы, мир формировался в процессах глобализации не только как информационное общество и глобальная экономика, но и как «планета мигрантов», перестраивающая этническую, демографическую, социально-экономическую и социально-политическую структуры мирового общества. Множество стран получили свою миграционную ситуацию, на которую они обязаны дать адекватный ответ, выбрав оптимальную миграционную политику. Причиной «миграционного бума» стала беспрецедентная демократизация коммуникации, сделавшая вызов самому институту государства, которое практически перестало контролировать пересекающие его границы миграционные потоки. Государственные границы стали гораздо более условными, чем они были всегда. Показательно, что в современной дипломатии низка популярность территориальных споров, обещающих перекройку государственных границ, - именно потому, что сами границы во многом утратили свое былое значение «неприступных ворот» в государство. Государство оказалось перед необходимостью собственной адаптации к ситуации существенного «размягчения» всех социальных институтов, возросшей самостоятельности и динамики общества, в том числе миграционной динамики. В частности, для многих, прежде всего развитых, стран возникла проблема массовой нелегальной миграции. И правительства в целом понимают, что
решать эту проблему категорически нельзя путем восстановления непрозрачности государственных границ.
В развитых странах процедуры принятия мигрантов одновременно и упрощаются и усложняются. Процедуры упрощаются по правилам безвизового въезда. И они усложняются, например, по правилам «интеллектуальной границы» (smart border), позволяющим контролировать иммигрантов не только в момент пересечения государственной границы, но и во все время их пребывания на территории страны. Подобный контроль необходим в современных условиях безнаказанной работорговли, роста международной торговли наркотиками, а также угрозы международного терроризма. Социологи достаточно обосновывают тот факт, что глобализация стала питательной средой для появления самого феномена международного терроризма. По оценкам исследовательского Центра Никсона (Nixon Center), рост массовой миграции в мировом социуме с прозрачными государственными границами сопровождался увеличением числа террористических атак.
Международный терроризм вынуждает страны не только к вдумчивой миграционной политике и актуализации самой проблемы миграции населения, но и к партнерству, кооперированию. Естественно, если структуры международного терроризма - глобального базирования, то таковыми должны быть и структуры государственного управления, иначе глобальный терроризм будет сильнее локального государства. Международный терроризм уже способствовал росту в правительствах сознания необходимости какого-то глобального управления, т.е. кооперирования государственных политик.
Признание фундаментальности миграционного фактора в жизни общественной системы - эволюции этнической и институциональной структуры общества - не снимает необходимости оценки этого фактора с точки зрения создания им конкретных социальных ситуаций, как позитивных, так и негативных. Негатив -это нелегальная иммиграция с ее рисками терроризма, усугубления в принимающем обществе криминальной среды и теневой экономики. Это - и в целом иммигрантский поток, не только нелегалов, который неизбежно создает в обществе напряженности психологического и социально-экономического характера. Иммигранты как представители других культур в принимающем их обществе соз-
дают для себя и принимающего общества психологическую проблему столкновения разных культур. Массовое сознание принимающего общества относится к иммигрантам как к «чужакам». Отсюда - необходимость для принимающей страны иметь эффективную государственную программу ассимиляции иммигрантов, иначе, если пустить ситуацию столкновения разных культурных кодов, разных образов жизни на самотек, в обществе наверняка дадут о себе знать ксенофобия и расизм, нетерпимость и агрессия. Глобализация, поднявшая беспрецедентную миграционную волну, вызвала и противоположную тенденцию - рост этнического сознания, причем в «принимающих» этносах. И это - новое явление, поскольку раньше обостренным этническим сознанием отличались именно этнические меньшинства.
Почему необходима странам, куда иммигрантские потоки устремляются, эффективная государственная программа ассимиляции иммигрантов? Далеко не только для того, чтобы снять этнофо-бии принимающего общества, но прежде всего потому, что массовые иммигранты - в целом позитивный фактор для принимающего общества. Международная миграция играет важную роль в демографическом развитии. Мигрантами буквально созданы целые страны (США, Канада, Австралия, Израиль) и даже регионы мира.
Сложность выбора государственной стратегии по отношению к иммигрантам между полюсами «открытых дверей» и «закрытых дверей» обусловливается самой структурой миграционных потоков, в составе которых - не только легальные, но и контрабандные мигранты, за которыми стоят прекрасно оснащенные преступные группировки, имеющие все необходимые технологические и инфраструктурные возможности. Государственный контроль миграционного процесса необходим, но бессмысленно осуществлять этот контроль методами репрессивного государства - проблема будет «решена» так, что в репрессивную страну попросту никто не поедет. Однако если все же надеяться на репрессивные меры, то государство должно быть «справедливо репрессивным» - только по отношению к «плохим» иммигрантам, и, значит, возникает труднейшая проблема селекции иммигрантов на тех, кого можно принимать, и на тех, кого принимать нельзя. Эта проблема практически неразрешима. Любой иммигрант до того, как он реально проявится в новой стране, может выдать себя за кого угодно, на-
пример за жертву политических преследований, а у чиновников страны-реципиента нет никаких средств, чтобы подтвердить либо опровергнуть иммигрантскую легенду.
Возникает главная проблема иммиграционной политики в обозримом будущем, состоящая в том, что, с одной стороны, целые регионы мира экономически нуждаются в иммигрантах, а с другой -в этих же регионах растет негативное отношение к иммиграции как таковой. На что в конечном счете станет ориентироваться иммиграционная политика в условиях такого противоречия? Исследователи сходятся во мнении, что выбор будет сделан в пользу решения проблемы дефицита рабочей силы, и трудовые иммигранты, квалифицированные и неквалифицированные, получат широкий доступ в облюбованные ими регионы, несмотря ни на какие тревоги, связанные с иммигрантским «вторжением». Поэтому политика начала XXI в. нуждается в неких базовых критериях, которые обосновывали бы именно либеральную иммиграционную политику, а не выбирали между политикой «открытых дверей» и «закрытых дверей».
Предложение таких критериев - достаточно трудная задача, если иметь в виду весьма неопределенное требование, что иммиграционная политика должна быть «умеренной» в отношении своего либерализма. «Умеренность» в данном случае означает реагирование на проблему взаимоотношений коренных жителей и иммигрантов. В чем суть этой проблемы? В том, что иммигранты выглядят в восприятии коренных жителей «чужаками». Значит, решение проблемы - в правительственных программах по ассимиляции иммигрантов в странах-реципиентах.
Как минимум иммигранты обязаны овладеть языком и постараться принять, хотя бы по внешней форме, образ жизни страны-реципиента. Желательны продуманные меры, способствующие тому, чтобы иммигранты не создавали собственные субкультуры в принимающей их культуре. Для этого необходимо дать им равные права (социальные, экономические, этнические и т.д.) с коренными жителями, иначе иммигранты в целях самозащиты будут создавать землячества, компактно селиться и т.п., лишь усиливая взаимное отчуждение между собой и принимающим обществом. Иммигрант прекрасно знает, что едет в «чужой монастырь», и его долг - принять и законопослушно выполнять соответствующий «устав».
Не следует искусственно подгонять эволюцию «культурного устава» страны именем демократии, но необходимо дать возможность принимающей культуре защитить себя - не «закрыванием дверей» перед иммигрантами, а предложением и даже требованием стать частью принимающей культуры. Культурная среда нации возникает не по какому-либо капризу или какой-либо случайности, и именно иммигранты обязаны «уступать» принимающей культуре, а не наоборот.
Осознание того, что миграция выступает сегодня фактором реально происходящей глубокой социальной трансформации, и должно стать главным критерием отношения к миграционным процессам. Социальная дестабилизация, которую несет с собой массовая миграция, - только часть процесса перехода от одного социума к другому социуму. Переходное общество, конечно, нестабильное, но это не означает, что его надо вернуть в прежнее состояние. Поэтому в отношении к массовым мигрантам следует сосредоточиться не на том, что они могут создать какие-то неудобства для стран-реципиентов, а на том, что массовые мигранты как раз и являются тем «социальным материалом», из которого будет складываться (и уже складывается) новый мировой социум. Этот новый мировой социум уже обнаруживает себя кросскультурным и трансграничным пространством с пестрым этническим составом даже в странах, некогда отличавшихся этническим пуританством.
При этих общих координатах рассмотрения массовых мигрантов как «социального капитала», который должны использовать принимающие страны в интересах своих экономик и обществ, не исчезает главная проблема, связанная с массовой миграцией, -рост ксенофобии и социальной напряженности в странах-реципиентах. Проблема серьезная, она способна возбудить общество против «чужаков» и вызвать у правительства соблазн «защитить» коренное население от иммигрантов, а в результате пострадает общество, поскольку иммигрантский «социальный капитал» будет принесен в жертву фобиям массового сознания.
Правительства стран-реципиентов, даже если они хорошо осознают необходимость привлечения иммигрантского «социального капитала», вынуждены осуществлять специальную политику по взаимной адаптации коренного населения и иммигрантов, иначе не избежать общей дестабилизации социальной жизни. Во-
первых, нужны специальные просветительские, идеологические программы, которые бы учили в равной мере и коренное население, и иммигрантов ценностям толерантности, прав человека и за-конопослушания. Подобные программы должны охватывать оба контингента как единое сообщество, ни в коем случае не обособляя иммигрантов. Во-вторых, необходимы работающие программы по ассимиляции иммигрантов, причем эти программы, хотя и разработанные специально для иммигрантов, должны быть частью программ по взаимной адаптации коренного населения и иммигрантов.
В связи с этим очень важно создание властью высокого общественного престижа такого института, как наука. Наука не только просвещает общество в смысле знаний, поднимая его образовательный уровень, что само по себе является прямым механизмом защиты массового сознания от эпидемии ксенофобии, но и несет в себе ментальные и поведенческие образцы, прямо противоположные сознанию и поведению «человека толпы». Социологами хорошо продемонстрировано, что научное сообщество реально выступает моделью общества, где теряют всякое значение национальные, расовые, культурные, религиозные различия перед правом разума, рефлексии, истины, вынуждающего всех членов сообщества прежде всего к самокритике и, значит, к толерантным отношениям.
Общество, в котором институт науки имеет высокий престиж, толерантно по этому показателю, поскольку высокий общественный престиж науки означает, что в данной стране получили широкое распространение соответствующие социальные ценности. Научное мышление с его глубокой рефлексией, поисковым характером и индивидуальными сомнениями в правильности выбранного пути не ценится там, где планка массового сознания мало поднимается над уровнем сознания «человека толпы», действующего бездумно, реактивно и агрессивно. Естественно, общество, где наука, ученые, образованные люди, интеллектуалы пользуются пиететом, будет демонстрировать терпимость и к иммигрантам.
Эффективная для страны миграционная политика, особенно в современных условиях глобальной миграции, обязательно должна включать такие действенные в долгосрочной перспективе меры косвенного управления миграцией, как институциональное укрепление в обществе толерантного сознания, толерантных отношений, -
прежде всего, через укрепление общественного престижа науки и образования. Социальные психологи утверждают, что ксенофобия -атрибут архаического, неразвитого, необразованного сознания далеких предков современного человечества, пребывавших еще во многом в животном состоянии и вынужденных, как и животные, опасаться «чужих».
Ассимиляция иммигрантов не может происходить без встречной адаптации коренного населения к иммигрантам. Эта встречная адаптация будет облегчена настолько, насколько массовое сознание страны-реципиента окажется привитым от ксенофобии, а такая массовая прививка достигается «вакциной» науки и образования. Причем эта «вакцина», воспитывающая в поколениях массовое сознание страны-реципиента, целенаправленно применяется и по отношению к иммигрантам, непосредственно вовлекая их в почитаемые в стране институты и тем самым взаимно сближая сознание коренного населения и иммигрантов.
Использование науки и образования в деле взаимной адаптации коренного населения и иммигрантов результативно опробовано в длительном историческом эксперименте такой сугубо иммигрантской страны, как США. Практически на протяжении всей своей недлинной истории государство в США делало и продолжает делать в иммиграционной политике особый упор на образовании как эффективном инструменте ассимиляции иммигрантов. Причем система образования США, работая, разумеется, с иммигрантами в целом, главным образом предусматривает работу с иммигрантским подрастающим поколением - детьми иммигрантов. Это и дает иммигрантским семьям реальную перспективу ассимиляции. Иммигрантское подрастающее поколение, охваченное специальными образовательными программами, которые решают специальную задачу адаптации иммигрантов к местной культуре, обретает на выходе из системы образования сознание именно американцев как граждан единой страны. При этом подобные образовательные программы не стремятся вытравить у иммигрантов их этническое сознание: «новые американцы» по своему желанию могут помнить, что они - этнические испанцы, немцы, датчане, русские и т.д., знать и чтить свой язык, свою этническую принадлежность, передавать своим детям соответствующую традицию, оставаясь американцами. Так в США иммигрантов достаточно эффективно пре-
вращают в патриотов их новой страны - патриотов ее ценностей, ее институтов, ее образа жизни.
Правительство США всегда рассматривало образование как инструмент ассимиляции прибывающих в страну людей. Уже в ранней истории Соединенных Штатов в связи с возрастанием иммигрантского потока на запад страны федеральное правительство потребовало, чтобы в новых населенных пунктах обязательно открывались школы и отводились земельные участки под эти цели. Школы в США - довольно точный социологический показатель исторического оседания иммигрантов, например, из Западной Европы в тех или иных штатах страны. Так, этническая характеристика учащихся городских и сельских школ Среднего Запада показывает, что штат Висконсин облюбовали немцы, а штат Миннесоту -скандинавы. Согласно проведенному в 1908 г. исследованию, в Нью-Йорке у 71% учащихся отцы - выходцы из других стран.
Ситуация не изменилась и в настоящее время: городские и сельские школы США по-прежнему отличаются высокой неоднородностью состава учащихся, выполняя свою работу по трансформации иммигрантских потоков в единую нацию. Более того, сегодня языковое многообразие в американских школах на порядок выше, чем прежде. Например, в семьях учащихся ряда поселений (в штатах Мэриленд, Виргиния) говорят на более чем трех десятках языков. Причем не только стал более разнообразным иммигрантский состав, но и изменилась сама иммиграционная политика США -именно в сторону поощрения сохранения иммигрантами своего языка и своей культуры. Политика ассимиляции иммигрантов стала более тонкой. Школы по-прежнему нацелены на приоритет англоязычной грамотности, вливание иммигрантов в единую нацию, однако и это - нововведение, созданное на основе сохранения многообразия культур и поощрения между ними толерантности через освещение в учебниках культурного многообразия, а также обеспечение большего этнического разнообразия учителей. На этот счет в настоящее время Министерством образования США проводятся программы «двойного погружения» (в англоязычную культуру и культуры других языков) одинаково для англоговорящих и представителей языковых меньшинств.
Показательно также следующее. Раньше в США руководство школ подходило к расово и этнически неоднородному контингенту
учащихся дифференцированно в отношении требований успеваемости: снижало планку образовательных требований для некоторых этнических групп, как бы заранее не рассматривая их в качестве социального капитала страны. Сейчас планка образовательных требований одинаково высока для любого учащегося, независимо от его расовой и этнической принадлежности. Таким образом, на этом очень важном уровне социализации подрастающего поколения уничтожается различие между иммигрантами и коренным населением.
Либеральная миграционная политика оправдана еще и потому, что связанная с мигрантами социальная напряженность (между иммигрантами и коренным населением) во многом носит надуманный характер, поскольку таковы ожидания. Например, иммигранты ожидают, что в новой стране на них будут смотреть как на людей второго сорта, а также они тревожатся относительно своей физической, социальной и экономической безопасности. В принимающем же обществе, конечно, нет иммигрантского «комплекса неполноценности», но существуют те же страхи в отношении своей физической, социальной и экономической безопасности - ожидания того, что иммигранты могут увеличить преступность и стать более успешными социальными и экономическими конкурентами.
Соответствующие стереотипы с обеих сторон и порождают социальную напряженность. Поэтому миграционная политика должна быть нацелена на развенчание всех этих стереотипов, т.е. должна быть либеральной. Такая политика будет реально осуществлять взаимную адаптацию иммигрантов и принимающего общества. Политика открытого общества для мигрантов - это политика строительства открытого общества, снижающая риски межэтнических конфликтов внутри страны.
Глобализация, сделав мир миграционным, обострила и, главное, вывела на новый уровень этнические проблемы. Новый уровень этнических проблем заключается в том, что этническое сознание обострено сегодня не только у этнических меньшинств, но и у этнического большинства в принимающих обществах, что естественно при громадных потоках иммигрантов. У этнического большинства возникают фобии в отношении своего статуса, который воспринимается этническим большинством как недостаточно высокий при сопоставлении с образом иммигранта, якобы претен-
дующего на вытеснение представителей этнического большинства из групп высокого статуса. Это - стандартная в мире ситуация, объясняемая психологами тем, что представители этнических меньшинств, как правило, очень стараются, в отличие от «расслабленного» этнического большинства, не просто не пропасть в социальной жизни, но продемонстрировать свою успешность. Все дело в том, что доля представителей этнического большинства, имеющих такую мотивацию, по определению уступает доле подобных представителей этнических меньшинств. Ситуация изменится, если этническое большинство обретет столь же сильные амбиции, станет так же стремиться повышать свой образовательный, профессиональный, квалификационный уровень.
Мир, пишут авторы в заключение, все равно уже не будет таким, каким был в XX в., и со временем для стран станет привычным иммиграционный контингент и, соответственно, улягутся фобии этнического большинства.
А.А. Али-заде
