CC BY
73
АРХЕОЛОГИЯ
2009.02.036. ГУТНОВ Ф. Х. РАННИЕ СКИФЫ: ОЧЕРКИ СОЦИАЛЬНОЙ ИСТОРИИ / Ин-т цивилизации. - Владикавказ, 2006. - 202 с. - Библиогр.: с. 186-202 и в примеч.
Ключевые слова: УШ-УП вв. до н.э., киммерийцы, скифы, археологические памятники, ареал обитания, социальная история.
В реферируемой книге д.и.н. Ф.Х. Гутнова, состоящей из введения и пяти глав, автор ставит задачу познакомить читателя «с основными концепциями, дискуссионными проблемами и своей версией социальной истории ранних скифов» (с. 18).
В первой главе «Народ страны туманной» автор отмечает, что спор об этнической принадлежности киммерийцев и их местожительстве, а также о соотношении носителей этнонимов киммерийцы и скифы продолжается и в наши дни. Археологические данные позволяют считать возможным «страну Гамирр» искать на Кавказе между Урарту (Закавказье) и Боспором Киммерийским (Предкавказье) Киммерийцы являлись носителями культуры, переставшей существовать в последнем десятилетии VII в. до н.э., когда их вытеснили скифы, хотя еще в VIII в. до н.э. «страна Гамирр» была настолько мощна, что могла достаточно успешно вести военные действия в Передней и Малой Азии (с. 24). Рассматривая различные версии соотношения и взаимодействия киммерийцы - скифы, автор приходит к выводу, что при реконструкции социальной структуры ранних скифов возможно привлекать и «киммерийский» материал.
Во второй главе - «Скифские мотивы в Библии» - автор анализирует ветхозаветные сюжеты, имеющие отношение к киммерийцам и скифам, связанные с именами трех пророков - Исайи (втор. полШП в. до н.э.), Иеремии (втор. пол. VII в. до н.э.) и Иезе-кииля (начало V в. до н.э.). В этих сюжетах отражена история распространения киммерийцев, которые в конце VIII в до н.э. обосновались в Западной Грузии, а затем были отброшены в Малую Азию, где осели в Каппадокии. По Библии, преемниками киммерийцев стали скифы, «причем и те, и другие (археологически не различимые) группы относились к близкородственным ираноязычным племенам» (с. 42). В Книге пророка Исайи киммерийцы, под
туманной формулировкой «народов дальних», предстают грозным и воинственным племенем. По мнению автора, ряд аналогичных оценок Библии, например в Книге пророка Иеремии, относится к скифам, например описание вторжения скифов в Палестину, которые действительно в VII в. до н.э. опустошили Переднюю Азию, включая Палестину.
В главе третьей «Мужские союзы» рассматривается вопрос о роли института молодежных воинских группировок, у ираноязычных племен поклонявшихся волку или собаке, в процессе социального развития архаического общества. Судя по имеющимся источникам, специальные «волчьи» отряды молодых воинов в структуре войска ранних скифов играли особую роль, что отчетливо прослеживается на материале архаических скифов, воевавших в Передней Азии. Рассказы античной традиции об «отважнейших псах» связаны с общеиндоевропейскими представлениями о находившемся под покровительством тотема - волка или собаки - мужском союзе. У скифов, считает автор, были особенно развиты представления о молодых членах мужского союза как двуногих волках (псах). С мужскими союзами связано и представление о великих воинах, во время битвы впадавших в неистовство, превращаясь в псов-волков. Из мужских союзов, отмечает автор, постепенно формировалась особая прослойка воинов-профессионалов, для которых походы и грабежи составляли главный, а затем и единственный источник существования. «Эти воины, группируясь вокруг военного вождя, известного своими удачами, создавали внутри племени относительно автономную военную силу, на которую в случае необходимости вождь мог опереться в противовес соплеменникам» (с. 72).
В главе четвертой «Социальная история киммерийцев и скифов Передней Азии» автор по многочисленной литературе и археологическому материалу старается проследить историю появления и присутствия киммерийцев в регионе. Традиционно считается, что киммерийцы появились в Закавказье и на Ближнем востоке в конце VIII до н.э. Вначале они вторглись в Урарту, а затем двинулись на запад, на территорию современной восточной Турции. В середине 710-х годов до н.э. они в союзе с фригийцами совершили поход в верховья Евфрата. Имея возможность свободно передвигаться по Урарту, они переместились в более отдаленные районы Малой Азии. По мнению ряда историков, отмечает автор, именно в этом
районе действовали киммерийцы, когда в 644 г. до н.э. взяли столицу Лидии г. Сарды и разорили Малую Азию вплоть до Эгейского моря (см. с. 78).
Задаваясь вопросом - на какой ступени общественного развития находились киммерийцы и скифы в период переднеазиатских походов, - Ф.Х. Гутнов отмечает, что ответ на этот вопрос сложен из-за разнохарактерности источниковой базы. Существующие разногласия объясняются не столько отсутствием единой общепринятой терминологии, сколько расхождениями в интерпретации самих материалов источников (см. с. 90). Информация о военных вождях киммерийцев Тугдамме (потерпевшем поражение от ассирийского царя Ашшурбанипала), наследовавшем власть его сыне Сандак-шатру, о предводителе воинов Теушпе, относящаяся к первой половине VII в. до н.э., по мнению автора, свидетельствует о том, что киммерийцы в этот период вступили в полосу более прочной политической консолидации. Власть военного вождя передавалась по наследству. В восточных источниках вторжение киммерийцев и скифов в Переднюю Азию предстает не как переселение племен, а как поход воинов - участие в походах было обязанностью скифских мужчин. Представление о скифах как о воинах характерно для многих античных авторов. Подтверждение этим свидетельствам находятся в археологических материалах Юго-Восточной Европы VII-VI вв. до н.э., а также в северокавказских скифских могильниках, где в раскопанных курганах в мужских захоронениях обычны многочисленные находки вооружений.
В конце VIII - середине VII вв. до н.э. в ходе переднеазиат-ских походов у киммерийцев и скифов завершился процесс трансформации лидера в вождя. Процесс классообразования пошел по пути монополизации важных общественных функций, в первую очередь - функций военного управления. Автор считает бесспорным усиление влияния военной аристократии у скифов в течение VII в. до н.э. Политическая организация племен в Передней Азии, условно обозначаемая «царством», была обществом со сложной структурой. «Скифы уже преодолели уровень, после которого претенденты на престижные общественные должности во многом определялись социальным статусом от рождения, доступ к материальным благам также стал дифференцированным» (с. 125).
В последней, пятой главе «Скифы Северного Кавказа» автор указывает, что в среде ираноязычных племен, с VIII в. до н.э. обитавших в этом регионе, социальное развитие «проходило параллельно с этногенезом и синтезом с автохтонными племенами, что, конечно, накладывало отпечаток на характер и типы классообразо-вания» (с. 130). Сначала на Северном Кавказе появились киммерийцы. Предметы переднеазиатского происхождения, обнаруженные на Северном Кавказе - шлемы ассиро-урартского облика из могильников Фасхау и В. Рутха и еще два из Клин-Ярского могильника, - свидетельствуют о киммерийском присутствии. На это же указывают находки остатков колесниц в курганах Адыгеи, что говорит о знакомстве с войсками Ассирии и Урарту. Среди северокавказских находок предметов, относимых к киммерийским, относят бронзовые двукольчатые удила, трехпельчатые псалии, наконечник ножен, характерный для мечей и кинжалов предскифского времени.
Переходя к проблеме скифов Северного Кавказа, автор отмечает, что результаты археологических раскопок все более подтверждают длительное пребывание здесь скифов. Самые ранние памятники скифского облика, относящиеся к VIII - началу VII в. до н.э., тяготеют к Предкавказью - треугольник, ограниченный низовьями Волги, Дона и Кавказским хребтом. Находки последних лет ставят вопрос о проникновении скифов в высокогорную зону Кабардино-Балкарии, вплоть до Эльбруса (с. 144). Наиболее многочисленную группу скифских памятников в этом районе составляют курганы второй половины VII - начала VI в. до н.э. Пребывание скифов на Северном Кавказе подтверждается еще одним специфическим типом археологических памятников - антропоморфной каменной скульптурой, являющейся выразительной составляющей монументального искусства скифов. Скифы Центрального и Западного Предкавказья небольшими военными отрядами без обозов через перевалы Большого Кавказа проникали в Закавказье и дальше. Подобные походы скорее всего осуществлялись в тесном контакте с местным населением, т.е. с племенами кобанской культуры. Находки скифских бронзовых и железных предметов вооружения, конских сбруй, образцов звериного стиля и пр. в местных могильниках свидетельствуют об устойчивых контактах древних кобанцев с выходцами из Передней Азии. В оценке характера взаимодейст-
вия степняков и кобанцев среди археологов существуют два взгляда: одни говорят о своеобразном «разделении труда» между скифами-воинами и кобанцами-ремесленниками в условиях, оцененных как межэтнический симбиоз. Другие отстаивают идею о межэтническом синтезе между скифами и кобанцами, слиянии, породившем новые этнообразования (с. 166).
Остается дискуссионным вопрос о том, кем в большей степени были скифы Северного Кавказа: кочевниками-скотоводами или воинами? В основном, пишет автор, преобладает точка зрения, согласно которой скифы, оставаясь представителями чисто воинской культуры, внедрялись в местную среду только как воинский контингент.
Немалый фактический материал, накопленный в последние годы в первую очередь в результате археологических изысканий многочисленных памятников скифского времени, указывается в книге, свидетельствует о длительном пребывании скифов на Кавказе - регион служил им своеобразной базой, плацдармом для походов в Закавказье и далее.
Стремясь определить социальную структуру скифского общества, автор подчеркивает, что для стадиально-типологической характеристики скифов рассматриваемого региона важна не только структура их этносоциальных организмов, но и характер отношений между сословными группами соплеменников. Общество архаических скифов имело сложную структуру с ведущей ролью военной аритократии, которая, в свою очередь, тоже была неоднородна. Появившиеся уже обедневшие и неимущие соплеменники подвергались пока еще завуалированной эксплуатации со стороны знати. «Наиболее точно, - считает автор, - стадиально-типологической характеристикой такого социума представляется определение "стратифицированное общество"» (с. 183)
О. Л. Александри
