CC BY
8
СТРАНЫ АЗИИ И АФРИКИ
ЭКОНОМИКА
2005.04.001-003. ФОРМИРОВАНИЕ БУДУЩИХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ.
2005.04.001. WONG J., CHAN S. China—ASEAN free trade agreement // Asian survey. — Berkeley (Cal.), 2003. - Vol. 43, N 3. - P. 507-526.
2005.04.002. ASEAN dollar: A common currency establishment for stronger economic growth of ASEAN region / Agarwal А., Penm J.H.W., Wong W.-L., Martin L.M.// Finance India. - Delhi, 2004. - Vol. 18, spec. N - P. 453-481.
2005.04.003. MASSON P., PATILLO C. A single currency for Africa? // Finance a. development. — Wash., 2004. - Vol. 41, N 4. - P. 9-15.
Директор Восточноазиатского института Национального университета Сингапура Дж.Вонг и сотрудник этого института С.Чан напоминают (001), что предложение о создании свободной торговой зоны (СТЗ) между Китаем и странами АСЕАН было внесено на саммите в ноябре 2000 г. китайским премьер-министром. Ожидается, что соглашение об СТЗ заложит крепкий фундамент двусторонних отношений. СТЗ охватит экономический регион с 1,7 млрд. потребителей, ВВП в 2 трлн. долл. и товарооборотом в 1,23 трлн. долл. По экспертным оценкам, экспорт АСЕАН в Китай вырастет на 48% (до 13 млрд. долл.), а китайский экспорт в АСЕАН - на 55% (до 10,6 млрд.), ВВП АСЕАН увеличится на 0,9% а Китая - на 0,3% (001, с. 508).
В Восточной Азии существует огромный потенциал расширения торговли и инвестиций между Китаем и АСЕАН через СТЗ, но острые проблемы, которые сопровождают экономическую интеграцию. Экономическое возрождение Китая посредством политики открытых дверей может быть двигателем роста в регионе, но также иметь и разрушительное воздействие на страны ЮВА. Их экономические структуры являются
и комплементарными, и конкурентными по природе, и воздействия СТЗ на Китай и отдельные страны АСЕАН будут различны в зависимости от промышленных и торговых структур, факторов и ресурсов, а также от уровня экономического развития каждой страны.
Теоретически СТЗ обещает преимущества всем членам, увеличивает внутрирегиональную торговлю и поднимает конкуренцию, производительность и эффективность. В случае Китая и АСЕАН СТЗ принесет расширение рынка; фирмы, находящиеся ниже оптимума, будут в состоянии поднять эффективность и снизить расходы, поскольку теперь будут производить на более массовый рынок; увеличится конкуренция между ЮВА и Китаем и соответственно умножатся инновации. Сокращение тарифов и отмена нетарифных барьеров будут благоприятствовать торговле и движению капиталов между странами-членами; рационализация таможенных процедур, либерализация торговли, применение общих стандартов и практики будут способствовать расширению торговли и перемещению капиталов, росту занятости и повышению экономического благосостояния стран-членов. Однако создание СТЗ само по себе не приведет к массовому притоку иностранного капитала, они направляются только на растущие, а не просто на большие рынки. Следовательно, эффективность зависит от ее способности стимулировать рост.
СТЗ неизбежно вызывает неравномерное распределение издержек и выгод между отраслями, так как производство перемещается в зависимости от вклада факторов производства; издержки урегулирования будут асимметричны, поскольку некоторые экономики могут нести более высокие издержки, чем другие; некоторые фирмы АСЕАН могут передвинуться в Китай. По сравнению со странами АСЕАН, которым в целом не хватает адекватной базы для поддержки промышленности, Китай имеет огромную интегрированную промышленную базу и большие возможности обеспечения оборудованием, запчастями, компонентами для производства готовых товаров. В краткосрочном плане Китай также будет страдать от некоторых издержек урегулирования при входе в СТЗ. Здесь будет асимметричный дисбаланс издержек и выгод, некоторые провинции могут выиграть в ущерб другим, относительно отсталым. «Обрабатывающая промышленность концентрируется в тех регионах, которые имеют территориальные преимущества и могут обеспечить хорошо развитую инфраструктуру и критическую массу поддерживающих производств, а не только низкие трудовые издержки» (001, с. 511).
План создания СТЗ предусматривает его постепенное осуществление, и МНК в регионе будут реструктурировать свои снабженческие цепочки и рационализировать производственную сеть, воспринимая АСЕАН и Китай как единый интегрированный рынок. В долгосрочном плане и АСЕАН, и Китай станут более конкурентоспособны и внутри, и вовне, поскольку членство в СТЗ будет вынуждать правительства проводить реформы, а предприятия — модернизировать производство. Ввиду сложности проблем пока неясно, будет ли Китай вести переговоры с АСЕАН как с региональной организацией или с каждым членом ассоциации отдельно.
Отличительной чертой экономики Китая и АСЕАН является важная роль внешней торговли в обеспечении экономического роста. За последние 30 лет АСЕАН-5 (Индонезия, Малайзия, Филиппины, Таиланд, Сингапур) — по природе очень открытые экономики, — стала одним из наиболее динамичных регионов благодаря быстрому росту экспорта, подогреваемого в значительной степени ино-страннышмшвестициями. Хотя Китай отстает от АСЕАН-5 в осуществлении экспортно-ориентированной индустриализации, здесь происходит феноменальный рост: за последние 20 лет китайский экспорт рос ежегодно на 15% (или более чем вдвое больше среднемирового) — с 13,7 млрд. долл. в 1979 г. до 325,6 млрд. в 2002 г. (001, с. 512). По объему экспорта Китай вышел на пятое место в мире.
Торговые отношения между Китаем и АСЕАН повлияли на рост и расширение обеих экономик. В Китае происходит экономическая модернизация. Торговля между Китаем и АСЕАН в целом выросла с 9 млрд. долл. в 1991 г. до 40 млрд. в 2001 г. Наибольший объем китайской торговли в 2001 г. был с Сингапуром, затем шли Малайзия, Таиланд и Индонезия и с большим отставанием — Филиппины. В 2001 г. АСЕАН была пятым крупнейшим торговым партнером Китая вслед за Японией, США, ЕС и Гонконгом. Доля АСЕАН в китайской внешней торговле выросла с 5,8% в 1990 г. до 8,2% в 2001 г., а доля Китая в торговле АСЕАН - с 2,3% в 1991 г. до 6% в 2000 г. (001, с. 512, 514). Значительно изменился состав взаимной торговли. Первоначально страны АСЕАН (за исключением Сингапура) сильно зависели от экспорта сырьевых товаров; в начале 90-х годов двумя главными статьями их экспорта в Китай были минеральное топливо и древесина, они составляли более 50% всего экспорта в Китай. К 2001 г. ведущими стали готовые изделия: доля машин и электрооборудования выросла с 12,4 до 48,3% китайского импорта из АСЕАН. Китайский экспорт в АСЕАН был более разнообразен: в 1993 г. текстиль, обувь и одежда (ТО О Сельскохо-
зяйственные продукты, металлы, минералы составляли до 70% китайского экспорта в АСЕАН. К 2001 г. доля этих товаров сократилась до 61,7%, увеличилась доля капиталоемких промышленных товаров. Китай диверсифицировал свой экспорт быстрее, чем АСЕАН, доля готовых товаров чрезвычайно выросла - с 47% всего экспорта в 1990 г. до 90% в 2000 г. (001, с. 514). С 1995 г нетрадиционные капиталоемкие товары (машины и электроника) начали замещать традиционные трудоемкие ТОО силами предприятий с иностранным капиталом, использующих Китай как платформу для сборки компонентов или конечного продукта. В межстрановых отношениях растущее место занимала крупная внутриотраслевая торговля: например, в 2001 г. среди промышленных товаров, составляющих 57% филиппинского экспорта в Китай, были в основном полупроводники (001, с. 516). Транзисторы, интегральные схемы и другая электроника занимают большую долю китайского импорта из Малайзии и Таиланда.
Торговля Китая с АСЕАН будет расти, если промышленные структуры обеих сторон станут комплементарными после интеграции. В настоящее время, несмотря на рост двусторонней торговли, степень интеграции и взаимозависимости растет непропорционально, торговля не составляет значительной доли каждой из сторон. АСЕАН не стал крупным рынком для Китая: в 1980—2000 на долю Сингапура в экспорте Китая приходилось всего 3,1,— Таиланда — 0,9%, Малайзии — 0,8%, Филиппин — 0,7, Индонезии — 0,6. Всего в АСЕАН-5 шло 6,4% китайского экспорта. В перспективе импорт АСЕАН-5 из Китая не составит большой доли их общего импорта, ранее он составлял в среднем от 4 до 2,5% импорта стран ассоциациии.
Можно заключить, что рынки Китая и АСЕАН скорее конкурентны, чем комплементарны, экономики обеих сторон ориентированы на рынки Запада и Японии, на их источники капитала и технологии. В 2000 г. 56% общего китайского экспорта и 57,4% экспорта АСЕАН-4 (Индонезия, Малайзия, Филиппины, Таиланд) предназначались США, ЕС и Японии (001, с. 517). Малы и взаимные потоки капитала, обе стороны скорее конкурируют за инвестиции, чем являются инвесторами в соседние страны. Гонконг, Япония, Тайвань и Южная Корея направляют прямые иностранные инвестиции (ПИИ) в Китай, в 2001 г. доля этих стран в общих ПИИ в Китай равнялась 54%, а ПИИ АСЕАН-5 — только 6%, при этом % приходилось на Сингапур (001, с. 519).
Китай и АСЕАН будут конкурировать на рынках индустриальных стран (ИС) в экспорте традиционных и нетрадиционных товаров. Китай
быстро индустриализуется и интегрируется в мировую торговую систему, он будет интенсивно конкурировать или даже замещать экспорт АСЕАН на рынках ИС, и не только в низкотехнологичных, но и в высокотехнологичных секторах; в традиционных трудоемких отраслях, как ТОО, Китай выигрывает у АСЕАН. Эти статьи китайского экспорта сейчас захватили 75 американского рынка этих товаров по сравнению с у АСЕАН-4 (001, с. 519). После вступления Китая в ВТО АСЕАН встретится с возросшей конкуренцией Китая. В 2005 г., когда отменятся все оставшиеся импортные квоты, Китай значительно поднимет свою долю экспорта ТОО, по оценкам Мирового банка, с 20 до 47% (001, с. 521). Это неизбежно ударит по АСЕАН -4, Мексике, Индии и другим странам с дешевым трудом.
Китайский экспорт нетрадиционных промышленных товаров (потребительская и промышленная электроника) еще более динамичен: за 1996—2000 гг. машины и электроника стали преобладать в структуре китайского экспорта (их доля возросла с 32 до 42%), потеснив другие азиатские страны. Доля Китая на рынке электроники США выросла за 1990— 2001 гг. с 2 до 11,8%, когда на долю Южной Кореи приходилось 9%, Тайваня — 8,2, Малайзии — 10,2, Сингапура — 5,8, Индонезии — 1,3, Филиппин — 4,1 и Таиланда — 2,8% (001, с. 521). Растущая доля Китая на рынке электроники США означает становление его в качестве крупного центра мировой электронной отрасли, что наряду с дешевой рабочей силой привлекает иностранный капитал, который поворачивает от АСЕАН в Китай. Он сейчас получает около половины всех ПИИ в страны Азии (не считая Японию) и стал вторым в мире получателем ПИИ после США.
По объему китайская экономика больше, чем все экономики АСЕАН вместе взятые. Располагая и квалифицированной, и неквалифицированной рабочей силой, Китай может удерживать свои сравнительные преимущества в производстве трудоемких товаров, одновременно наращивая высокие производства.
Несмотря на сходство в структуре торговли Китая и АСЕАН, имеются возможности увеличить товарообмен между ними. Например, АСЕАН выиграет, если может нарастить экспорт зерна и мяса в Китай и удовлетворить растущий китайский спрос на услуги в таких сферах, как консалтинг, финансы, образование, менеджмент инфраструктуры и городское планирование. Китай может быть для АСЕАН преобладающим поставщиком орехов, яблок, цитрусовых, клубники, грейпфрутов, аспарагуса и консервированных томатов. Он также может помочь АСЕАН своими
сельскохозяйственными машинами и развить новые отрасли вроде пищевой промышленности или традиционной китайской медицины. Обе стороны могут найти сравнительные преимущества в своих собственных экономиках и увеличить кооперацию в таких областях, как финансы, туризм, лесное хозяйство, энергетика.
Китайская интеграция в мировую экономику предполагает рост его инвестиций в АСЕАН. Пока они скромные, но замечен их быстрый рост. Некоторые китайские фирмы инвестируют в нефтяное и химическое производство Индонезии и Малайзии, в обрабатывающую промышленность Вьетнама и Филиппин. Углубление интеграции в долгосрочном плане сделает конкурентным весь регион, привлечет капиталы на их интегрированный рынок, ускорит экономический рост и увеличит благосостояние и, что особенно важно, укрепит мир и стабильность в регионе.
А. Агарвал (Университет Индрапрастха, Дели, Индия; Ташкентский государственный университет, Узбекистан), Дж. Пенм (Австралийский национальный университет, Канберра), Вонг В.-К. (Национальный университет Сингапура) и Л.М. Мартин (Университет Центральной Англии, Бирмингем) (002) оценивают возможности и перспективы создания единой валюты стран - членов АСЕАН. Они от-мечают глобальные изменения экономической основы и ИС, и РС, возникновение нерегулируемых мировых рынков и экономических регионов со стабильным ростом торговли и интеграции, таких как НАФТА, ЕС и АСЕАН. США вели НАФТА к свободной торговле и достигли значительных результатов; ЕС ввело единую европейскую валюту; АСЕАН старается создать свободную торговую зону, хотя уровень интеграции в регионе еще низок. В последнее время есть согласие относительно того, чтобы страны АСЕАН усилили кооперацию в валютных отношениях с Китаем, Японией и Индией. Страны АСЕАН также намерены в следующие десять лет создать СТЗ Китай — АСЕАН. Это похоже на путь европейских институтов в 70-е и 80-е годы.
Однако страны АСЕАН имеют собственные проблемы. Существует очень большой разрыв между богатыми и бедными, они испытывают последствия азиатского финансового кризиса, экономический рост в некоторых из них низкий, нестабильно социальное и политическое положение, существует тяжелый внешний долг. Поскольку у каждого члена АСЕАН есть внутренние проблемы, мало надежд на успех немедленной региональной кооперации; это затрудняет и политику сотрудничества с третьими странами. Сингапур подписал соглашение о СТЗ с Австралией, Японией и США, но ни одна из стран - членов АСЕАН не присоедини-
лась к нему. Это свидетельствует о том, что будущее отношений внутри АСЕАН неясно.
Недавно Япония и АСЕАН подписали Токийскую декларацию и План действий с целью развивать человеческие ресурсы, уменьшить разрыв в развитии между странами АСЕАН, поднять технический уровень региона. Превращение нескольких РС в глобальную экономическую силу сопровождалось реорганизацией производственных процессов, изменениями в размещении агентов развития и финансов. Самодостаточность — это автаркия! Это видно в росте экономики и обеспеченности Индии, Китая и быстро восстанавливающихся после кризиса стран АСЕАН.
«Оптимальной стратегией развития для стран АСЕАН сейчас может быть становление общего финансового рынка для региона, создание общей валюты и формирование валютного союза» (002, с. 455). Единой валютой должен стать асеановский доллар (АД). Американский доллар, евро и индийская рупия показали свою силу и обеспечили устойчивый экономический рост в регионах их использования. Ожидаемое преимущество АД — увеличение экономической силы каждой страны, которое проявится в ускорении долгосрочного роста. Опыт интегрированных регионов с единой валютой свидетельствует о росте торговли и местных инвестиций, о сокращении стоимости трансакций и изменчивости курса валют и финансовых рынков, более стабильном социоэкономическом росте, снижении таможенных барьеров и отмене таможенных сборов, о росте рынков труда.
АД заменит национальные валюты, в принципе это согласовано. Но необходимо тщательное планирование его введения и понимание воздействия на рынки каждой страны. Следует учредить асеановский ЦБ и согласовать цели и предложения с каждой страной, которая в свою очередь должна ввести соответствующее законодательство. В ходе подготовки стран, намеренных войти в зону АД, следует учесть много статистических сложностей. По оценкам, потребуется несколько лет, чтобы определить, какого типа информация потребуется; после их анализа и прогноза может быть создана подходящая количественная модель зоны АД. Предполагается, что единую валюту примут шесть стран, а четыре присоединятся к ним позднее.
Страны АСЕАН имеют разные исторические традиции и соответственно разные экономические, валютные и банковские структуры; принятие АД по-разному влияет на каждую страну. Необходим мониторинг ситуации и помощь странам, чтоб избежать ненужных конфликтов. Ос-
новной экономической ценой формирования валютного союза становится потеря национальной автономии в валютной политике, это предусматривается почти во всех интеграционных объединениях. В данном случае потери могут быть не очень большими, поскольку достижения в проведении независимей валютной политики для минимизации циклических колебаний в экономической деятельности в странах АСЕАН сами по себе очень малы.
Страны АСЕАН должны руководствоваться критериями Маастрихтского договора, которым следовали страны ЕС: отношение государственного дефицита к ВВП не должно превышать 3%, а доля государственного долга к ВВП - 60%; валюта страны только два года может колебаться в пределах 15% против других членов союза; инфляция не должна превышать 1,5% средней инфляции других членов, а уровень процента выше 2% инфляции в трех самых благополучных членах; менеджмент должен способствовать достижению этих критериев. Хотя евро был официально провозглашен, три страны его не приняли. Подобная ситуация возможна и в АСЕАН, поэтому комитет должен будет улучшить свои ведущие механизмы для тех стран, которые могут не удовлетворять всем критериям для принятия в АД. Страны, удовлетворяющие критериям, могут стать ядром объединения, остальные могут улучшать свои операции до нужного уровня. Первой страной может быть Малайзия, обогнавшая других по уровню развития.
Одним из первых шагов должно быть создание статистического бюро, полностью ответственного за сбор статистических и финансовых данных обо всех странах АСЕАН, их анализ, оценку и прогноз введения АД. Для осуществления плана АД необходима сильная валютная и тарифная политика, прежде всего сокращение тарифов. Всеми странами подписано соглашение о СТЗ АСЕАН и оно уже действует, тарифы должны быть полностью отменены к 2010 г. шестью странами (Бруней, Малайзия, Индонезия, Филиппины, Сингапур, Таиланд) и к 2015 г. четырьмя новыми (Вьетнам, Камбоджа, Лаос, Мьянма), а на некоторые чувствительные товары — к 2018 г.
Когда этот процесс завершится, товары, технологии, рабочая сила и капитал смогут свободно передвигаться из страны в страну без всяких ограничений, 2010 г. объявлен годом АД. В подготовительный период все страны должны минимизировать свои бюджетные дефициты, сократить государственные расходы и уменьшить объем государственных обязательств. Эти жесткие меры могут вызвать сильное противодействие
вплоть до крупномасштабных забастовок, поэтому необходим ряд предупредительных мер, в частности усиление психологической подготовки населения, чтобы расположить его к грядущим изменениям. Необходима также гармонизация отношений между этническими группами путем увеличения равенства в занятости, поощрения кооперации внутри каждой страны и между ними.
Будет создан ЦБ АСЕАН - АЦБ по модели ЕЦБ и Федеральной резервной системы. Он будет третьим валютным институтом международного уровня без специального правительственного мониторинга; его миссия — долгосрочное планирование, поддержка внешней валютной политики АСЕАН и усиление АД. Капитал АЦБ может быть установлен в 10 млрд. амер. долл., его создание намечено на 2010 г. (2, с. 463). Национальные ЦБ могут стать основными агентствами осуществления политики АЦБ, их организационная структура может сохраниться, но их деятельность неизбежно должна измениться. После введения АД риски АСЕАН должны уменьшиться. Роль банков изменится: из кредиторов они станут консультантами, потребуются менеджеры с новым опытом, которые смогут приспособиться к новому финансовому климату.
В настоящее время в регионе используются американский доллар, евро и иена; после введения АД страны будут постепенно приспосабливать к АД свои финансы, торговлю, активы и резервы и полностью использовать АД как предпочтительную валюту. АД, по-видимому, станет центром потоков международного капитала в регион; в краткосрочном плане АД сможет привлечь отток капитала из США и Европы в АСЕАН, что поможет банкам стать более эффективными и конкурентоспособными. Предполагается, что АД будет следовать плавающему курсу подобно нынешним международным валютам — американскому доллару, евро, английскому фунту стерлингов, индийской рупии и японской иене, балансируя между АД и корзиной этих валют и имея целью скорее улучшение экономики региона, чем конкуренцию с другими валютами.
Валютный обмен между странами АСЕАН будет использовать фиксированный уровень. Авторы допускают, что АД будет введен в 2012 г., а фиксированный курс между ним и корзиной валют должен быть установлен к концу 2011 г. Ведущую роль во внедрении фиксированного курса может играть Малайзия. АД будет сосуществовать с валютами стран АСЕАН, они будут использоваться только для операций с наличными. Эта практика рассчитана на три года и к 1 января 2015 г. АД заменит все асеановские валюты и станет единственной валютой ассоциации.
Эта политика нацелена на расширение международной торговли, поддержание баланса международных доходов и расходов, сбалансирование текущих и капитальных счетов и стабилизацию валютного курса АД. АЦБ будет кредитовать частный бизнес в следующих случаях: новое экс-порториентированное производство для покупки навыков и оборудования; импортзаменяющее производство для местного рынка взамен экспортируемого; действующие и вновь создающиеся предприятия для производства товаров на внутренний рынок.
В январе 2003 г. на координационном комитете по инвестициям семь стран (Бруней, Таиланд, Индонезия, Филиппины, Мьянма, Сингапур и Малайзия) согласились открыть с этого дня свои рынки для всех стран АСЕАН; инвесторы в производство готовых товаров из стран региона теперь рассматриваются как резиденты. Вьетнам, Лаос и Камбоджа введут эти правила с 1 января 2010 г. С 2020 г. это соглашение охватит инвесторов всех отраслей и разрешит свободное движение капитала, рабочей силы, экспертов и технологии. Введение нулевого тарифа обеспечит привлекательность АСЕАН для инвестиций, ускорит развитие обрабатывающей промышленности, добавит новых участников международной торговли.
Сингапур и Бруней — два международных финансовых центра в регионе. Налоговая система Брунея благоприятна для офшорных компаний, он быстро развивается, привлекая крупные суммы международных денег, здесь зарегистрировано много международных компаний. Им разрешается использовать китайские названия, не требуется регистрация капитала, они защищены международными коммерческими законами, поддержаны международными банками, обеспечены всеми финансовыми услугами. Таким образом, «регион имеет блестящий потенциал для развития финансов, страхования и инвестиций» (002, с. 473).
При многочисленности населения и большом разрыве между богатыми и бедными странами в Азиатско-Тихоокеанском регионе создание единой валюты в АСЕАН будет трудным делом. Экономический роста в регионе (не считая Японии) в 2002 г. составил 6%, но при слабых темпах роста ИС встает вопрос, могут ли азиатские экономики рассчитывать на спрос за пределами региона, особенно учитывая вступление Китая в ВТО и рост внутрирегиональной торговли, станет ли рост в Азии более устойчивым, особенно если сохранится слабость мирового сектора производства электроники.
Создание африканской валюты (ЕАВ), пишут П.Массой (Университет Торонто и Брукингский институт) и Катерина Патилло (МВФ) (003), долго было символом надежды на объединение стран Африки. Перспективы ЕАВ обсуждались еще в 1963 г. Организацией африканского единства (ОАЕ), проект обновился в 2001 г., когда 53 государства - члена ОАЕ договорились трансформировать эту международную организацию в Африканский союз (АС). В августе 2003 г. Ассоциация председателей африканских центральных банков объявила, что они будут стремиться к созданию общего ЦБ (ОЦБ) к 2021 г.
Существующие пять региональных союзов должны объединиться и создать ОЦБ и ЕАВ. В пользу ЕАВ говорит успех евро, но иногда забывают, какой долгой — более 50 лет — была эта дорога в Европе, а африканские финансовые проблемы намного более серьезны и доверие к валютным институтам намного слабее. Выступая за ЕАВ африканские страны надеются с ее помощью преодолеть свою экономическую и политическую слабость.
Региональные группировки помогают африканским странам в переговорах о торговых соглашениях глобально (в контексте ВТО) или дву-сторонне (с ЕС и США). Хотя цель региональной интеграции хорошо обоснована, неясно, принесет ли пользу формирование единого валютного союза. Сомнительно, что валюта, управление которой болезненно и которая подвержена длительному обесценению, «стимулирует чувство собственного достоинства в регионе или даст странам-членам какое-либо место на мировой сцене» (003, с. 10). Общая валюта может снизить издержки трансакций, но страны, отказавшиеся от собственной валюты, теряют способность использовать валютную политику в ответ на шоки. Отказ страны от валютного суверенитета поможет ей адаптироваться к этим шокам главным образом с помощью мобильности труда, ценовой гибкости и денежных трансферов. Для страны возможность подвергнуться шокам зависит от того, насколько сходны производственные и экспортные структуры ее и партнеров по валютному союзу.
В африканских странах намного хуже коммуникации и транспортные связи, чем в странах Европы, и потому они не могут рассчитывать на такие же выгоды, которые принесло соединение евро. Поскольку они узкоспециализированы, африканские страны больше страдают от торговых шоков и возможные инструменты политики не позволяют урегулировать эти шоки. Мобильность рабочей силы в некоторых регионах выше, чем в
Европе, но еще ограничена и политически чувствительна, к тому же мал масштаб для межафриканских финансовых трансферов.
Институционные проблемы в Африке также намного сложнее, чем в ЕС. Национальные ЦБ не обладают независимостью, страны с собственной валютой часто страдают от высокой инфляции, потому что ЦБ вынуждены финансировать государственные дефициты. Важный вопрос для Африки — поможет ли региональный ЦБ разрешению проблем национальных ЦБ. Опыт двух давно существующих региональных валют не убеждает в том, что валютный союз способствует быстрому росту региональной торговли и кооперации.
Для исследования проекта ЕАВ авторы создали модель, которая учитывает асимметричные шоки и отсутствие институтов, способных эффективно защитить ЦБ от давления финансовых дефицитов и проводить соответствующую валютную политику. Валютные союзы урезают склонность к валютной экспансии, потому что фиксирование обменного курса между членами союза сокращает возможность для любого члена использовать валютную политику за счет соседа. Страна не захочет входить в валютный союз с другой страной, если столкнется с внешними шоками, например, в условиях торговли, или с очень крупной страной, или со страной, имеющей намного меньшую дисциплину финансовой политики. Африканские страны с собственной валютной политикой обычно страдают от более высокой инфляции и ограничивают расходы на социальные нужды, эти фонды могут служить частным целям правительства и способствовать коррупции.
Перспективные члены союза могут рассматриваться как желательные, и тогда действующие члены союза должны оценить свой собственный интерес в их приеме, общие выгоды и политический энтузиазм в пользу валютного союза. Западноафриканская валютная зона (ЗАВЗ) должна быть создана в июле 2005 г., и ожидается, что это приведет к слиянию с частью зоны франка КФА и созданию единой валюты для экономического сообщества западноафриканских государств ЭСЗАГ. Нигерия будет трудным партнером, так как это очень большая страна с крупным бюджетным дефицитом и с очевидной нехваткой дисциплины финансовой политики. К тому же Нигерия — крупный экспортер нефти, что ставит ее в особое положение. Она может влиять на валютную политику в ущерб интересам других членов союза.
Страны - члены южноафриканского сообщества развития (ЮАСР) намерены формировать валютный союз, хотя это еще смутный и отдален-
ный проект. Многие его члены еще очень далеки от макроэкономической стабильности, их финансовые системы развиты намного меньше, чем в Южной Африке и ее ближайших соседях, доля обрабатывающей промышленности в производстве и экспорте небольшая, корреляция шоков от условий торговли также довольно низкая. Полный валютный союз будет нежелательным, особенно для стран южноафриканского рэнда. Однако селективный союз может быть желателен для нынешних и некоторых новых членов.
Общий рынок Восточной и Южной Африки (ОРВЮА) также разрабатывает проект валютного союза. Как и в ЮАСР, здесь существует неравенство экономик входящих стран. Еще одна проблема — членство стран в нескольких союзах, что означает перекрывание соглашений, дублирование усилий и противоречивость целей африканских региональных союзов. Так, в пяти главных региональных экономических сообществах десять стран принадлежат к более чем одной группировке, а Демократическая Республика Конго имеет три членства, Южная Африка — крупнейший оплот валютной стабильности в регионе — не является членом ОРВЮА. Таким образом, полный валютный союз ОРВЮА также нежелателен. Признав преимущества ограниченного валютного союза, члены ОРВЮА Кения и Уганда совместно с Танзанией планируют возродить общую валютную зону Восточноафриканского сообщества, отмененную в 1977 г. Этот валютный союз может иметь больше шансов на успех, хотя здесь тоже есть некоторые опасности асимметрии между странами при преимуществах Кении.
Является ли стратегия создания общеафриканской валюты из региональных валютных союзов работоспособной? Имитационные модели ЕАВ показывают, что только два из пяти сообществ — ЭСЗАГ и ОРВЮА — в среднем выгадают от единой валюты. Это регионы с самыми большими финансовыми потребностями относительно их ВВП. Регионы с более дисциплинированной финансовой политикой (ABC, ЮАСР и ЭС-ЦАГ) в целом не выиграют: страны ЮАСР, в частности Южная Африка, столкнутся со значительным снижением благосостояния. Валютный союз африканских стран приведет к общим потерям, хотя и незначительным. Торговля всех регионов с остальными африканскими странами составляет только небольшую долю ВВП — обычно меньше 1%, поэтому выгоды от общей валюты будут очень ограничены. Вдобавок при слабой финансовой дисциплине будет малое давление на денежные дефициты; ЕАВ не принесет низкой инфляции или стабильного обменного курса, но подчи-
нит страны-члены нескольким существующим валютам, особенно южноафриканскому рэнду и франку КФА. Препятствием созданию валютных союзов может быть то, что не все страны проявят желание объединяться или будут иметь достаточные мотивы адаптировать свою политику к новым стандартам. Во втором случае велика возможность, что будет создан нестабильный и непривлекательный союз.
Обещающими авторы считают два момента: 1) возможно ограниченное расширение существующих союзов, оно даст сильную мотивацию странам-членам исследовать политику потенциальных членов; при слабости финансовой дисциплины и макроэкономической политики потенциальных членов идея валютного союза может поощрить их к улучшению политики и управления; рост валютного союза с приемом новых стран со стабильной макроэкономической политикой сделает его более привлекательным для других стран; 2) новое партнерство для инициативы проекта валютного союза, считается, что давление внутри Африки может помочь в ускорении экономического роста, в улучшении управления и политики.
С.М. Макарова
