CC BY
47
тальной идеей и механизмом той борьбы непосредственно. Насилие животных — это обычно изображения хищничества. Но хищничество — не борьба за существование. Отличительная черта живущих за счет плодов хищничества — это борьба за существование, но эта жизнь включает в себя гораздо больше повседневного, от недели к неделе, от года к году, нежели акт хищничества непосредственно. У животных существует потребность в пище, многие из них едят мясо, но не предполагается, что существование животного включает естественно универсальную склонность «бороться» в смысле причинения насилия в сражении.
Говоря словами Дарвина, «я должен сделать оговорку, что я использую термин "борьба за выживание" в широком и метафорическом смысле, включая зависимость одного от другого и (что более важно) не только жизнь индивидуума, но и успешное воспроизводство потомства» (с.42). Известно лишь очень немного о поведении участников борьбы, что вписывается в воинственную, жестокую картину, которая часто, тем не менее, связывается с дарвинизмом. «Понятие "борьба", с точки зрения теории Дарвина, есть понятие выживания и жизни, а не убийства и смерти» (там же).
В заключение Амато приводит интерпретацию человеческой природы с позиции дарвинизма. «Борьба за существование», по Дарвину, неуправляема и не имеет тенденцию давать начало сложным формам воинственных и жестоких поведенческих стратегий. «Естественный отбор» означает историю того, как возникали «высокоразвитые» существа. Используя термин «высокоразвитые», мы допускаем определенную небрежность относительно принципов Дарвина. Мы не можем определить, какие существа являются «высокоразвитыми» или «менее развитыми» с точки зрения эволюции людей, но можем лишь отметить то, что произошли некоторые изменения («прогресс») в природе (с. 47).
Е.М.Ким, В.А.Яковлев
2004.03.032. АФАНАСЬЕВ В.В. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ ОСВАЛЬДА ШПЕНГЛЕРА. — М., 2003. — 149 с.
Автор связывает неразработанность в отечественной науке наследия О. Шпенглера с идеологическими запретами. Мысль Шпенглера о «закате» западной цивилизации противоречила догмам марксистско-ленинского учения о мировой социалистической революции: ведь если «победа социализма неизбежна», то какой может быть «закат»;
В.И.Ленин назвал работу Шпенглера «Закат Европы» «книгой для мещан». Но в наши дни политическая концепция Шпенглера приобретает особую актуальность. Его главные работы были опубликованы после Первой мировой войны в годы Веймарской республики — трагического периода в истории Германии, которые в ряде западных работ сравниваются с нынешним состоянием России.
Книга начинается с характеристики философии истории немецкого мыслителя, которую на Западе в то время оценивали как важнейшую теорию истории после Гегеля (например, Г.Зиммель); позже она повлияла на Х.Ортегу-и-Гассета, А.Тойнби и др. Своими предшественниками Шпенглер называет И.В.Гёте (с его понятием морфологии) и Ф.Ницше (внимание к его методу цикличности). Более близкими его предшественниками считаются В.Дильтей, В.Зомбарт, Ф.Тённис. Имеет место совпадение идей Шпенглера с учением о культурно-исторических типах: книга Н.Я.Данилевского была в библиотеке Шпенглера; оба отрицают возможность копирования культурных типов. Хронологические расчеты Данилевским отдельных цивилизаций у Шпенглера воспроизведены в виде хронологических таблиц. Шпенглер соглашался с Данилевским, что западная цивилизация близится к концу.
Для философии истории Шпенглера характерны биологизм, детерминизм, сочетаемый со скептицизмом, опора на морфологические методы исследования, принятие цикличности исторического процесса. Отмеченную упадком новейшую европейскую культуру, как и философское осмысление ее истории, он рассматривал скептически, считая историю философии последней темой этой культуры. Он отказывался от традиционной схемы деления истории Европы (древний мир, Средние века и Новое время), называя ее бессмысленной «европоцентристской птолеме-евской системой», сводящей историю тысячелетней истории Китая и Индии к эпизодическим случаям: история человечества складывается из групп независимых органических культур. Поэтому локальные культуры являются всего лишь формами мировой истории: «Культуры, — писал он, — суть организмы. Всемирная история — их общая биография» (цит. по: с.21). Из десяти типов, выделенных Шпенглером, Европа представляет собой лишь локальное образование. Различая рождение, возмужание, зрелость, старость и смерть культур, он подчеркивал, что ни одна из культур и ни один из периодов ее развития не могут быть познаны извне, разве что методом аналогии, которым он и пользуется, используя биологическое понятие гомологии живых организмов.
Шпенглер разделял взгляды «консервативных революционеров» Германии, которые после поражения страны в Первой мировой войне искали пути стабилизации в критике демократии и либерализма, не верили в прогресс, апеллировали к традиции, к возвращению к вильгельмов-ской эпохе и призывали к борьбе за мировое господство, настаивая на превосходстве арийской расы. Однако не все они поддержали нацизм. Среди критиков нацизма оказался и Шпенглер. Являясь крупным представителем философии жизни, он обращался к национальному возрождению Германии, а не к шовинизму. В работе «Пруссачество и социализм» (1920) он высоко оценивал прусское государство, в котором не существовало частных лиц: «Управление было службой, а ответственный политик был чиновником, слугой целого» (цит. по: с. 35); он называл английский либерализм выражением духа торгашества, а в немецком духе борьбы видел героизм. В поверженной Германии эта книга пробуждала чувство гордости.
Далее автор подробно рассматривает шпенглеровское понимание эволюции «высоких» культур. В предисловии к первому тому «Заката Европы» (1918) содержатся таблицы периодизации форм мировой культуры. Шпенглер различал культуру и цивилизацию. Культуру образуют группы народов с единым мирочувствованием «нации», в котором четко выражено влияние имманентной государственной идеи. В ранний период «высокая» культура характеризуется наличием знати и духовенства. Первый ее этап — феодализм — определяется крестьянским духом, второй — переходом феодального союза к сословному государству, поздняя эпоха отмечена созреванием государственной идеи и формированием государств «строгих форм», борьбой города против деревни и абсолютизмом, возникновением «третьего» сословия, разрушением государственных форм, бонапартизмом и победой денег над имуществом.
Культура проходит эти этапы эволюции и, подходя к крушению, становится цивилизацией, в которой растворяется «народное тело» с его предрасположенностью к жизни главным образом в больших городах бесформенными массами «четвертого» сословия, растет неорганическое космополитическое начало и господство денег (демократия), восходит цезаризм (деспотизм-тоталитаризм), где мир предстает как «добыча». На исходе цивилизации организм народов превращается в аморфную массу и, распадаясь, становится «добычей» других народов, что возвращает народы к состоянию раннего существования, отчуждению от мира. Для цивилизации характерна, по Шпенглеру, внешняя экспансия, проявляе-
мая в значимых для всех народов двух формах империализма — английском либерализме и немецком социализме; вместо старых наций, объединенных в государство, появляются мировые державы, по сравнению с которыми остальные страны являются провинцией; ведутся войны за мировое господство, обессмысливающие подлинную культуру. Результат: многомиллионные города и всеобщее омассовление; онаучивание культурных образований; машинизация человека и мира; подчинение человечества банкам. Шпенглер показал этапы человеческого прошлого и предвосхитил социально-политические формы его недалекого будущего.
Политику, которую Шпенглер трактовал как практическое ремесло, имеющее особую технику и приемы, нельзя смешивать с политическими теориями. Он не признавал господство экономики над политикой, считал, что крепкое государство есть оплот успешной экономики. В «высокой» культуре изначальная «высокая» политика, т.е. дипломатия, служит орудием борьбы за существование, присущей живой природе. В кабинетной дипломатии XVIII в. Шпенглер видел вершину развития европейского политического искусства. Здесь есть место и войне; с социал-дарвинистских позиций Шпенглер утверждал, что война есть «первоначальная» политика всего живого: ведь борьба и жизнь — одно и то же, и с «желанием бороться угасает также и бытие» (цит. по: с. 74).
Уделяя внимание расовому учению, распространенному в донаци-стской Германии, Шпенглер понимает расу не биологически («кровь» в нацизме), но аристократически, т.е. как некое чутье к «правильным» общественным формам. Речь идет о политической элите, прежде всего о дворянах, в силу традиции обладающих (путем муштры и высокого уровня моральных требований) выраженной способностью руководить обществом. В низших сословиях «раса» выражается в беспрекословным подчинении властям. Поэтому представление о том, что народу для обретения свободы следует свергнуть свою элиту, является утопичным и сулящим утрату независимости страны. Сильная раса должна плодиться и размножаться, заботиться о здоровье: «В крови должно быть нечто от варварства начальных времен в строгой форме старой культуры, что позволяет в трудные времена выстоять, защититься и победить» (цит. по: с. 82).
Проблему государства Шпенглер рассматривает морфологи-чески и в исторической динамике: государство есть естественная форма существования народа, подобная семье. Женщина воспроизводит род, мужчина поддерживает жизнь, печется о безопасности и сохранении целостно-
сти. Из этого вытекает значение волевого начала у мужчины, а у государства — наличие четко определенной формы, выражаемой в сильной власти и армии, в нравах, обычаях, ритуалах и т.д. В современных ему политических процессах Шпенглер указывал на факт утраты государствами своей старой формы. Государство не обязано заботиться о счастье и благополучии подданных, его внутренний авторитет покоится на авторитете мощной власти, обеспеченном ее служением интересам народа. Государства, как и все явления органического мира, зарождаются, развиваются и гибнут. Средством их изучения является основанная на фактах морфология исторического процесса.
Далее автор рассматривает характеристику Шпенглером политики буржуазного общества. В «высокой» культуре у власти стоят группы, спаянные по происхождению, отмеченные союзом, честью, верностью, имеющие почти мистическую общность душевного склада. В буржуазном обществе любая партия — заклятый враг органически возникшего членения и поэтому является разрушительной силой любой общности. Шпенглер не щадит и консерваторов, к которым сам принадлежал по духу. В конце концов, партия вырождается в свиту «цезаря», а переход к цезаризму есть завершающая стадия любой цивилизации, конец не только либерализма, но и партии как правящего меньшинства. Шпенглер критиковал демократию, отрицая реальную возможность масс влиять на принятие политических решений, потому что власть изначально концентрируется в руках немногих, а парламент предстает как «пышный и пустой спектакль», выборы превращаются в комедию. Шпенглер был уверен, что политические теории, обещающие обновление общества, возвратом ли в прошлое, либо устремлением в будущее, не влияют на политический процесс и пагубно сказываются на жизни общества. Политика, по Шпенглеру, свободна морали, и потому он развенчивал свободу слова, рассматривая господство прессы как вырождение европейского политического идеала.
Значение Шпенглера как философа и историософа состоит не только в создании концепции, критическая составляющая которой может служить уроком для сегодняшних политологов и политиков; он был активным политическим публицистом. Когда нацисты пришли к власти, его написанная в 1933 г. работа «Годы решений» имела оглушительный успех. В ней была представлена история страны в послевоенные годы, когда постепенно набирали силу группы, восхваляющие насилие и шовинизм. Их путь к власти не может послужить благу страны. Нацисты стро-
ят воздушные замки, и их внешней политике Шпенглер дает отрицательную оценку. В советской историографии сложилось мнение о Шпенглере как о стороннике фашизма. Автор опровергает это мнение по многим пунктам, соглашаясь, однако, с тем, что шпенглеровская трактовка социализма, данная им в ранней работе «Пруссачество и социализм», близка к нацистской.
Международное положение Шпенглер рассматривал как эпоху противостояния «белых» и «цветных» народов, причем Россия оказалась среди «цветных». Он предсказал феномен «холодной войны», придавал большое значение развитию техники, господству технократических идей: властелин мира становится рабом машины, «она вовлекает его в свой бег... В этой бешеной упряжке победитель... будет загнан насмерть» (цит. по: с. 113). И все же «технический» оптимизм его не покидает. Он надеется, что применением новой техники европейским «белым» народам удастся удержать господствующее положение в мире. Так, Германию ждет неминуемая гибель, если она в завоевательной политике не сделает основной упор на технику.
Занявшись проблемами искусства, Шпенглер увидел в декадентстве и модернизме выражение падения культурного уровня, вульгарность и потакание толпе. Декадентство он называет «белой революцией» плебса, усматривая ее признаки в «грязных» делах парламентов, джазе, раскрашивании женщин, романах и пьесах, делающих смешными строгие взгляды, в устранении любого принуждения со стороны общества, в отрицании любого старого правила. Для него любое общество представляет собой прежде всего совокупность культурных норм, выработанных предшествующими поколениями. Виноват в распаде либерализм, подстрекавший к «восстанию масс» (идея развита Ортегой-и-Гассетом)
Шпенглер предрекал пришествие в Европу цезаризма, когда власть в государстве будет принадлежать выдающимся личностям и их свитам. Но в Ленине, Гитлере и Муссолини он видел лишь предшественников и не желал признавать в Гитлере цезаря.
Во втором томе «Заката Европы» (1922) Шпенглер при анализе исторических псевдоморфоз уделил внимание России. Понятием «псевдоморфоз» объясняется сущность культуры, испытывающей долговременное давление со стороны иной культуры, задерживающее ее развитие (до 2 тыс. лет). Таковы Персия с первого тысечелетия до н. э. по первое тысячелетие н.э. Такова «русско-сибирская» культура, вступившая во второе тысячелетие своей истории. С Петра I начался период псевдомо-
дернизма, революция же 1917 г., которую Шпенглер предсказал в 1915 г., имела, как он считал, поверхностный характер, не изменивший процессы в русской культуре. В революции были уничтожены лишь европейские корни петербургского периода и на передний план вышел культ «буйного» рабочего, в ядре которого таится крестьянин. Под влиянием Ф.М.Достоевского Шпенглер предрекал русской культуре великое будущее в следующем тысяче-летии. Русскому человеку чужд индивидуализм, его Родиной является все же не деревня, а бесконечная равнина матери-России (прасимвол «бесцельного скитания души», лишенной воли и целеустремленности, свойственной западным народам). Он видел в русском не «белого», а «цветного» — азиата. В народе существует неприязнь к своей проевропейской элите, и даже большевистская революция, хотя ее руководители были европеизированы, по мнению Шпенглера, выражает ненависть народа к проевропейским формам. Но именно культура России способна прийти на смену угасающей Европы. При этом Шпенглер не принимает большевизм как «городское» движение, создающее лишь европейское подобие; значение большевизма состоит в том, что он расчищает дорогу для новой культуры. Если верить оценкам Шпенглера, то Россия прошла срединный этап в своем развитии. И основной вопрос современности для так называемой «внутренней» России состоит в решении не социально-экономических проблем, а религиозного вопроса: здесь должна возникнуть новая версия хрис-тианства.
Философия политики Шпенглера консервативна: политика для него есть способность управлять вещами как они есть. Он ориентируется на спасение Германии и пытается указать ей путь, который он видит в подавлении «белой» революции и в освоении революции «цветной». Этот его проект противоречит его пессимистическому взгляду на судьбу Европы. Однако его прогноз о «закате» Европы повлиял на многих европейцев, смирившихся со своей судьбой, но не простивших мыслителю его пророчеств: в Европе к его наследию относятся лишь с «тихим интересом», хотя актуальность его взглядов бесспорна как для Европы, так и для России.
И.С.Андреева
